Зал заполнялся прибывшими вместе с Альфонсом рыцарями, богослужителями и дамами. Вскоре он был забит до отказа, те, кто не успел попасть внутрь, толпились в коридоре. Альфонс подробно изложил королю ситуацию во Франции, сообщив и о том, что умер граф Тулузский, предводитель катаров, и теперь Лангедок принадлежит его дочери, Жанне Пуатьерской, жене Альфонса, а соответственно, и французской короне. Короля эта весть обрадовала, а на лице Жанны, что встречала супруга вместе с остальными, невозможно было прочитать, что она чувствует в связи со смертью отца. Мужа своего она не любила, и злые языки поговаривали, что она не подпускала его к себе, поэтому у них, несмотря на продолжительный брак, не было детей. Затем Альфонс рассказал о тех, кто прибыл с ним, и как прошло их путешествие на Восток.

- А что слышно о Сицилии и Неаполе? - спросил брата Карл.

И Альфонс ответил, что из Неаполя он привез весть, которая обрадует одного из рыцарей в свите Карла. Но он не пожелал раскрыть сути весточки, сказав, что она больше уместна за праздничным столом, нежели на официальном приеме. Решено было не медлить с обедом.

10. ГЛАВА 8.

- Так что же за радостную весть вы привезли, граф? - спросил Карл Анжуйский. Он указал рукой в перстнях на свою свиту и спросил, глядя на брата, для кого из его рыцарей предназначена эта новость.

- Не спешите, брат мой, - откидываясь в кресле и самодовольно улыбаясь, ответил Альфонс. – Сначала я выпью вина за здоровье всех супруг ваших рыцарей, - и, подняв свой бокал, он поприветствовал им рыцарей Карла.

- Думаю, что ты не знаешь, Альфонс, о страшной трагедии, которая постигла одного из моих друзей, что служит у меня. Твоя приветственная речь лишь усугубит его страдание. Незадолго до отъезда его жена вместе с сестрой пропала в лесу недалеко от Неаполя, скорее всего, став жертвой разбойников.

Альфонс, казалось, не слушал брата, цедя вино и разглядывая рыцарей Карла. Наконец его взгляд остановился на сумрачном лице одного из них. Мужчина невысокого роста, широкоплечий, с мускулистыми руками, смотрел на него из-под густых черных бровей. Его лоб был низким, на него падали тонкие черные кудряшки. Глаза были большими, миндалевидными, очень красивыми. Нос приплюснутый, маленький, губы тонкие и бесцветные. Весь он производил впечатление широкого и мощного силача, готового к атаке и сражению. В отличие от остальных, он был одет в черные одежды с нашитыми на спине и груди красными крестами.

- Дон Висконти, не правда ли? – спросил Альфонс, глядя на него. – Это вы потеряли жену?

- Да, сир, - глухо ответил Николо Висконти, поднимая голову, - моя жена, к великому сожалению и скорби, погибла.

Голос его дрогнул, и он умолк.

- А ведь счастливая новость, которую я привез, предназначается именно вам, дон Висконти, - Альфонс поднялся и, подойдя к толпе придворных и рыцарей, вывел оттуда женщину, при виде которой Николо Висконти почувствовал, как леденящий ужас охватывает его.

- Ваша жена жива!

Висконти не мог двинуться с места, беспомощно глядя, как к нему через всю залу движется призрак жены. Она была одета в незнакомое синее платье, на голове была белая манишка, но ее лицо он узнал бы из сотни похожих лиц. Округлое, с высоким лбом, тонкими бровями, светлыми глазами с длинными ресницами, маленьким, соблазнительным ртом. Ямочка на щеке от улыбки и то же божественное величие в движениях, что всегда завораживало публику. И сейчас весь зал замер, глядя на донну Анну, идущую под руку с Альфонсом. Она смотрела на мужа с укором и улыбалась, словно не понимая, почему он не рад ей.