Пап развел руками: заметит и заметит.
– И все же вы недооцениваете сиротку, – продолжил Вулкан. – Чувствую, с ней что-то не так, и отец пропал именно из-за нее. Моя интуиция никогда не подводит.
– Серджиу культивировал в Еве любовь к тебе, – улыбнулся Пап. – Для нее твои фотографии как иконы, а сам ты – ангел во плоти. Она проецирует на тебя образ сериального героя: мужественного и благородного защитника слабых.
"Еще не хватало!" – подумал Вулкан, откинулся на спинку стула и фыркнул:
– Бре-ед. Вы же сами вчера говорили о Еве, что она умная и роковая. А сегодня с ваших слов она дура, какой свет не видывал.
– Не дура, а влюбленная девушка, – поправил Каталин.
– Это одно и то-о же! А в дневнике об исчезновении отца что-то было?
Пап отрицательно покачал головой:
– Есть лишь запись о сердечном приступе домнула Серджиу и короткая приписка: «Бедный отец, молюсь о нем каждый день. Пусть Господь хранит его и Раду».
Вулкан не знал, что думать. Он встал из-за стола и примирительно произнес:
– Ладно. Наши мнения о девчонке расходятся, и вы меня не переубедили. Но если хотите сэкономить время на поиске документов, можете сегодня сопровождать меня к домнулу Кирикэ.
– Собираешься напроситься к нему в гости? – спросил Каталин.
– Почему напроситься? – Вулкан достал из кармана конверт. – Мне прислали приглашение на праздничный обед по случаю дня рождения дочери Кирикэ, Санды. Получил сегодня утром. В приглашении говорится, что я могу прийти с друзьями.
Глава 3
Званый обед
– Сейчас вернусь!
Вулкан помахал Санде и вышел из шумного банкетного зала в холл, где было пусто и сумрачно. Окна с восточной стороны давали мало света после полудня, а тот, что проникал сквозь занавеси, поглощали стены, обшитые темным деревом. Старинная черная мебель, бархатные диваны и кресла черничного цвета сливались с фоном, и только на позолоте картинных рам и подсвечников играли редкие тусклые блики. Вулкан осмотрелся. Словно в детстве, он ощутил себя муравьем, упавшим на дно огромной шкатулки. Впечатлительному Раду этот холл никогда не нравился: слишком зловещей казалась обстановка. Она и сейчас пробуждала смутную тревогу, однако общество навязчивой Санды, весь обед не отпускавшей его от себя, пугало сильнее.
Уже без малого четыре часа гости праздновали день рождения юной хозяйки дома.
Из зала доносились голоса, звон бокалов и музыка. Часть гостей, в основном курящих, вышла через вторые двери на открытую террасу, густо украшенную живыми цветами, и устроила там танцы.
Вулкан устал. Захотел побыть в тишине, сесть в глубокое мягкое кресло или спрятаться на уютном диване под лестницей. Еще ведь с Кирикэ нужно поговорить, выбрать момент и спросить о купчей на имение.
Внешностью Кирикэ напоминал французского бульдога. У Вулкана когда-то был такой: коренастый, с приплюснутой мордой и неподвижным взглядом. Пес был добрым, а вот натура Кирикэ оставалась загадкой. Каталин велел быть с ним осторожнее. Утром в полиции он навел справки о новом хозяине поместья. Оказалось, тот не совсем честно разбогател, и среди его друзей встречались сомнительные личности. В последнем детективы убедились лично – их посадили за один стол с ними.
– Сбежал от меня? – зазвучал хмельной девичий голос, и Вулкан оглянулся.
Перед ним вновь возникла Санда. Ее глаза призывно сверкали. Копна вьющихся каштановых волос, собранных на макушке, придавала девушке кукольный вид.
– Хочешь пройтись по дому? – предложила она и поставила бокал на комод. – Можем заглянуть в твою детскую – там все по-прежнему. Твой отец просил ничего не менять в детской. Мы вообще мало что меняли в доме. Тут все такое изысканное.