Не приносили дознавателям плодов и различные ухищрения из ряда препаратов, которыми его пичкали, не помогала и аппаратура, к которой его подключали. Раз за разом, от допроса к допросу, все указывало на то, что Роман говорит правду. Проблема была в том, что доказать свои слова он никак не мог. Он и рад был бы предоставить людям хоть какие-то вещественные доказательства, скажем, дневник Валерии Мирской, в который она скрупулезно записывала все, что с ней происходило на «Юкко». Это бы существенно облегчило всем жизнь, ведь мать вела этот дневник несколько лет подряд, вплоть до своего полного перерождения. В этом дневнике хранилась вся информация о «Юкко» и ваэррах. Послужило бы доказательством и тело расчлененного ваэрра в первой секционной «Осириса». Однако тело ваэрра они с Валерией утилизировали сразу после того, как она полностью изучила и законспектировала свои наблюдения, а дневник, судя по всему, убыл к Земле вместе с его владелицей на «Юкко».

По сути, людей можно было понять. Все, что они увидели на «Осирисе-3» выглядело в крайней степени подозрительным. Пустой корабль без воды и других припасов, стертые данные жестких дисков, уничтоженные логи искина, полуживой репликант на капитанском мостике, а в довесок куча человеческих трупов в одной из секционных комнат. Против всего этого многообразия обличающих фактов Роман мог противопоставить лишь свое слово и только. Откровенно говоря, он и сам бы не поверил себе, окажись на месте капитана «Прорыва».

– Его рассказ – полный бред, однако, он верит в то, о чем говорит! – уверенно сказал однажды один из дознавателей, позже Роман узнал, что это был старший помощник командира «Прорыва». – Но это не означает, что его слова целиком и полностью – правда!

Разговаривал с Романом и сам командир крейсера Кольский. Долго говорил, обстоятельно, однако остался при своем мнении:

– Старпом прав, этот парень говорит то, во что верит, но кто вложил ему эти слова в голову - уже не понятно.

Ни капитан, ни его подчиненные в рассказ Романа о Валерии Мирской, единственной выжившей из экипажа «Марка-10», о ваэррах и их корабле «Юкко» не верили. Не верили они и в то, что ваэрры расчленили Романа, разобрали на органы и системы, а после вновь собрали. Поверить в такие технологии было просто не под силу слабым в техническом отношении людям. Они были уверены, что трупы на «Осирисе» дело именно его рук. Их даже не смущало отсутствие на Осирисе тела Валерии Мирской, Сергея Вершинина и Виктора Медведева. Роман рассказал все, о чем знал со слов матери, однако ему не верили и день ото дня требовали открыть правду – где он спрятал остальные тела.

Забавно, что свои догадки и предположения они не стеснялись озвучивать в присутствии самого Романа. Складывалось впечатление, что они и не пытались скрыть своего отношения к нему. Именно тогда Роман понял простую истину – живым они его не собираются оставлять. А раз так, чего таиться тогда, чего стесняться? Разве перед боем птиц на птицеферме будут ломать комедию?

В своих догадках и рассуждениях они изгалялись, кто во что горазд. Апогеем этого цирка было предположение командира связистов о том, что пропавшие тела Роман попросту съел, когда на «Осирисе» закончились все припасы. И это при условии, что к моменту их прибытия на «Осирисе» было еще предостаточно съестных припасов. Складывалось впечатление, что истина их не устраивает, поскольку она шла вразрез с тем, что видели на «Осирисе» они. Свою же правду, военные пытались подогнать под известные им обстоятельства. Но все их попытки натянуть «сову на глобус» (эта идиома прозвучала из уст офицера, которого капитан звал по фамилии Павленко, и очень понравилась Роману) разбивались в пух и прах о факт присутствия в заданном секторе «Юкко» - корабля ваэрров. Все упиралось в то, что этот самый корабль видел лишь один из членов экипажа – тот самый Павленко. Но ни капитан, ни другие офицеры странному и молчаливому офицеру, по какой-то причине тоже не доверяли. Единственный вывод, который смог сделать Роман, напрашивался сам собой - видимо, ваэрры крепко поработали над сознанием людей на «Прорыве», прежде чем покинуть эту часть космического пространства. Бедные земляне сами себе не верили.