Вам ещё представится такая возможность, − угрюмо подумала Вереск, вспоминая уговор с князем. Интересно, сдержит ли он слово? Или единственная работа, которую Ладимир ей предложит, это греть ему постель?

− Не стоит беспокоиться, Милда. − Вереск шагнула на мягкий ворс ковра. − Я останусь здесь.

− Дара принесёт одежду, − отозвалась старушка и удалилась гордо, точно королева.

Вереск рухнула на кровать. Она слишком устала, чтобы воевать с треклятым розовым платьем, от которого теперь за милю разило пóтом. Всё, на что её хватило − скинуть туфли. В голове гудело, и думать о чём-то, кроме необходимости помыться, не было сил. Помыться! О! Как много отдала бы она за возможность принять ванну! Не кое как сполоснуть лицо и шею ледяной водой, а отмокнуть как следует, так, чтобы кожа на подушечках пальцев сморщилась...

− Миледи? − В дверь робко постучали, и в проёме возникло лицо, усыпанное веснушками.

Так вот, кто такая Дара!

− Миледи, вы позволите? − девчушка тащила два ведра воды.

Вереск сползла с кровати, намереваясь помочь отроковице.

− Осторожней, вода горячая, − предупредила Дара, когда она взяла одно из вёдер.

− Я думала, вы принесёте одежду. − Вереск вылила воду в лохань. Да... Чтобы наполнить это исполинское корыто, таких ведёр понадобится не меньше дюжины.

− Я тоже, − улыбнулась девочка. − Но милорд решил, что прежде вам надобно помыться.

Как мило! И послал ребёнка таскать тяжеленные вёдра.

− Пойдём, − заявила Вереск и сунула ноги в туфли. − Я тебе помогу.

− Не надо! − Дара замотала головой. Её волосы скрывал накрахмаленный чепец, но Вереск не сомневалась, что девчонка − рыжая. − Милорд предупредил, что вы захотите помочь. Но вам нельзя − так он сказал. Вы ещё слабы, вот. А мне пособит Горий, наш лакей, так что не беспокойтесь.

− Хорошо, − пробормотала Вереск. Ладимир, похоже, большой мастер всё учитывать...

Дара оказалась настоящим сокровищем. Ловкая и расторопная, она наполнила лохань в десять ходок, разожгла камин и принесла стопку чистой одежды. Вереск с облегчением вздохнула, не разглядев в этой стопке ничего розового, парчового и кружевного. Длинная льняная рубаха, светлое платье простого кроя и... мягкие чёрные полусапожки без каблука. Как раз её размера. А ещё − кусочек ароматного лавандового мыла, крохотный, не больше мизинца, флакон масляных духов, дюжина шпилек и изящный черепаховый гребень.

Разглядывая гостинцы, Вереск опять вспомнила князя. Как он, однако, предусмотрителен. Щедр, заботлив и...

Проклятье! Она разозлилась на себя. Может, она и потеряла память, но не рассудок же! Ладимир − завидный жених. Толпы молоденьких красавиц в его полном распоряжении. По первому щелчку пальцев любая прыгнет к нему в постель и сделает всё, что тот прикажет. Абсолютно всё.

И только она, Вереск, не бросилась к нему на шею с мольбой: "возьми меня замуж, о, великий князь Мейдинский!". Видимо, сей факт, пробудил в нём инстинкты охотника, и теперь он вознамерился обхаживать её, пока не покорит.

А уж когда покорит… разок другой, спокойно вернётся к толпе своих невест.

Хотя... возможен и другой расклад. Как ни крути, Ладимир спас её. И, быть может, теперь чувствует ответственность за её жизнь. Приблизительно так, как беспокоятся сердобольные дети за найденного под проливным дождём котёнка.

− Миледи. – Дара вырвала Вереск из раздумий. – Ванна ждёт.

− Спасибо, Дара, − искренне поблагодарила Вереск. Конопатая девчушка единственная не изменила к ней отношения после безобразной сцены в замковом дворе.

− Могу я ещё чем-то вам услужить?