В компании хмурого таксиста мы выехали на такую же неприветливую московскую набережную.

Сегодня утром я пыталась навести порядок в коробке с витаминами и биодобавками. Я закупала все это по Интернету пачками, и кое-что уже было просрочено.

На банке со спирулиной стоял срок годности: март следующего года.

Сейчас, глядя на первый снег, мне казалось, что это все, существующее уже где-то во временно-пространственном континууме, будет не со мной, а где-то на совершенно другой планете: и март, и апрель, и май, проклятый май…

Я поняла: если разговор сорвется или пойдет не по тому руслу, если поездка на Кипр по каким-то причинам не состоится, я просто не доживу до весны.

На личном деле Селезневской отсутствовал год рождения, стояли только число и месяц.

Сначала я хотел было прямо так и подкатить с этим к управляющей клубом, с которой у меня были теплые и давно уже не протокольные отношения, но потом прикинул, что тот вопрос, который меня интересует, вызовет, конечно, с ее стороны встречный.

При оформлении членства и подписании договора клиенту необходимо иметь с собой паспорт.

А как же!

Договор – необходимый для отчетности документ. Договоры хранились отдельно, в кабинете нашей управляющей Виктории, но общая информация дублировалась на первой странице личного дела каждой клиентки.

Тут много таких женщин, которым на самом деле давно уже за полтинник перевалило, но благодаря баблу мужей и параноидальному стремлению выглядеть всю жизнь на тридцать некоторым из них действительно удавалось выглядеть на сорок – сорок пять.

Реальный возраст клиентки нам, инструкторам, необходимо было знать совсем не из любопытства, а для того, чтобы грамотно распределить нагрузку на организм. Внутренние органы ведь ботоксом не обманешь.

Но при чем тут Алиса?

Ей и было максимум тридцать, да и то – выдавали ее только временами уставший взгляд, мелкие морщинки вокруг глаз и еще жизненный опыт, озвученный в некоторых коротких и циничных оценках ситуаций или людей, которые она время от времени бросала вслух.

Но когда она заходила в клуб в своих больших солнцезащитных очках, больше двадцати пяти ей вообще бы никто и не дал!

К чему бы ей скрывать свой возраст?

На параноидальную больную, которой вечно должно быть восемнадцать, она вроде не похожа.

Небрежности со стороны заполняющих анкеты администраторов быть не могло, абсолютно у всех моих клиенток была проставлена полная дата рождения.

Ладно, будет удобный повод, спрошу у Виктории.

И чего же мне все так любопытно?

У меня что, от разгадки этих тайн что-то в жизни может поменяться?

Нет…

Но теперь я стал ждать этих двух дней в неделю, тех, когда она приходила в клуб, так, как не ждал зарплату!

Анализировать все это не получалось. Никак.

А я пытался, честно пытался разобраться с собой, точно так же, как и наладить отношения с Гришей.

И чего он все дуется, зачем выстроил эту стену, он же знает, что я не только не буду, но и не хочу ничего делать с этой его Селезневской!

На наших с Алисой занятиях мы разговаривали только по делу, но я явственно ощущал, как постепенно, сантиметр за сантиметром, с каждым разом теплеет ее тело, заключенное в мои руки.

У нее было хорошее чувство юмора.

Быстрое, острое, не дающее возможности ни на секунду потерять бдительность. Пару раз я задумался, тормознул, и она посмотрела на меня так снисходительно и насмешливо, как смотрят на ребенка, наделавшего в штаны.

И меня это стало сильно беспокоить.

Больше всего я не хотел выглядеть перед ней глупым и слабым.

Козырь у меня был только один – дальше Сочи, где мы были всего только раз, мы никогда не путешествовали: профессор не мог летать на самолетах.