***

– Мы перезвоним вам, – сказала девушка, проводившая собеседование, которое не продлилось и трёх минут.

– Спасибо.

Я встала и взяла трость. Что никто мне не перезвонит, было ясно, как божий день. Третье собеседование за три дня – и опять этот отстранённо-виноватый взгляд. Проблемная одинокая женщина с маленьким ребёнком, грозящая своей хромотой навредить имиджу компании. Все тут… красивые.

Опираясь на трость, я пошла к выходу. Позавчера банк прислал напоминание об оплате по кредиту. Его мы с Русом взяли на открытие массажного кабинета после того, как муж прошёл курсы обучения на массажиста. На них мы тоже взяли кредит. На меня. Потому что кредитная история Руслана была испорчена.

После рождения Миланки я не проработала ни дня. Шесть лет просидела дома. Занималась дочерью, бытом и совсем не думала, что придётся бегать как ужаленной в попытке найти работу.

***

– Мам, а что мне на Новый год Дедушка Мороз подарит? – спросила Мила, когда мы шли из сада.

– Не знаю. А что бы ты хотела?

– Платье принцессы, – с ходу ответила Мила. – То, из магазина.

– Из магазина?

Мыслями я была очень далеко. Если в ближайшие дни я не найду работу, проблем станет ещё больше. Долг перед хозяйкой я кое-как покрыла: сдала в ломбард почти все украшения, что у меня были. Остались только два кольца: обручальное и мамин подарок на моё совершеннолетие, который она мне сделала всего за несколько недель до смерти. Но дальше-то как?!

– Из магазина, – подтвердила дочь. – Там, где рыбки.

Я изо всех сил напрягла память. Рыбки! Точно, мы в торговый центр ходили, и там на стене у выхода были нарисованы рыбки. И платье мы видели – нежно-розовое, красивое. Вот только стоило оно – как крыло от самолёта.

– А ещё я домик хочу для кукол. И…

– Мил, Дедушка Мороз разорится.

– Не разорится. Он на прошлый Новый год Маше кучу всего подарил. Даже крутой планшет! А мне только кроссовочки. Я хорошо себя вела, мам. Маша в садике дралась, а я – хорошая девочка.

Дочь смотрела доверчиво, будто искала у меня подтверждения, что весь год была хорошей девочкой.

Она-то хорошей была, а вот я, наверное, нет, раз муж предпочёл мне любовницу. Что я не так сделала? Ведь не мог он только из-за ноги меня бросить. Или мог? Приелась я ему так?

– Мам… – Дочь потянула меня за рукав пуховика. – Мы сегодня писали письмо Деду Морозу. Оно дойдёт?

– Дойдёт, – пообещала я, но вспомнила ценник платья.

На Милин день рождения обещание я не сдержала и сейчас вряд ли сдержу. Письмо-то, может, и дойдёт, только волшебница из меня весьма посредственная.

Чтобы хоть как-то порадовать Миланку, я купила на ужин готовые блинчики с мясом в кулинарии у дома, но она надкусила один и отодвинула тарелку.

– Что, невкусно? – удивилась я.

Она помотала головой.

– Солёные.

Я попробовала и отставила тарелку подальше от Милы. Хотела как лучше, называется. Пришлось кормить ребёнка супом. Благо в еде Мила, в отличие от её отца, особенно привередлива не была.

– Тебя взяли на работу?

– Пока нет. Но обязательно возьмут.

– А если не возьмут, мы будем жить на улице?

– Кто тебе такую глупость сказал?

– Я слышала, как ты говорила по телефону. – Дочь тяжело вздохнула. – Я не хочу жить на улице, мам. Давай к папе поедем?

– Я обязательно устроюсь на работу, – пообещала я. – Завтра же устроюсь. И письмо твоё Дедушка Мороз получит, и… Не знаю, как насчёт платья, а домик… Посмотрим. Что ты ещё написала в письме?

– Ролики. И новую палочку для тебя. Он мне подарит, а я тебе подарю.

– Солнышко ты моё.

Встав, я обняла сидящую на стуле дочь и поцеловала в волосы. Да, трость давно надо было поменять, но всё было не до того. А сейчас и подавно не до того будет.