Кивает мне через плечо.

– Поехали отсюда. По дороге расскажу.

Егор открывает мне дверь, помогает сесть в машину. Я вдыхаю аромат свежих прохладных роз. Штук двадцать, не меньше.

Напрямую на Сергея я не смотрю, но боковым зрением вижу, как провожает нас взглядом.

– Что он хотел? – Егор крепче сжимает руль, в голосе хрипотца, которая проявляется, когда он сдерживается.

– Лера нас пригласила.

– Что за повод? – сразу напрягся.

– Это… – выдыхаю, – она беременна, Егор.

– Что?

Он резко переводит взгляд на меня. Назад на дорогу.

– Да. Не знала, кому сказать раньше, что делать и обратилась к нам с Сергеем?

– От кого беременна?

Я вздыхаю.

– Не сказала.

– Если бы Стас мне такое выкинул, пришел и сказал, что кто-то от него беременный…

– Ну и что бы ты сделал?

– На аборт отправил бы девчонку, – говорит Егор хмуро. – А этого, кто ее обрюхатил, лишил бы всего: денег, машины, телефона, всего, что папаша купил. Чтобы думал головой, а не тем, чем думают в темноте.

Я сжимаю губы.

– А мы ей сказали рожать.

– Надь… ну какое ей рожать? Лере восемнадцать! Она сама еще ребенок. Ей учиться надо, карьеру строить. Браки в восемнадцать – это утопия. Он ее бросит или изменит. Потом еще будет матерью-одиночкой. А ему выплачивать алименты. И это хорошо, если будет, чем выплачивать. Успеет она еще нарожать.

Я познакомила их только через полгода, как начали встречаться с Егором.

Сначала не хотелось спешить. Лера тяжело переживала наш развод с Сергеем, все надеялась, что мы помиримся. Да и я боялась, что если покажу ей нового мужчину, она решит, что я ее предала.

Предлог нашелся простой и вроде бы бытовой: у Егора был день рождения, он устроил ужин в ресторане, позвал сына, я – Леру.

Лера молчала весь вечер. Исподлобья смотрела на Егора и на Стаса.

Не злая, не колючая. Просто – чужая.

– Надь, ты меня извини за прямоту, но где твой здравый смысл? Или бывший, как рядом появился, так его снесло? Ей восемнадцать. Она учиться пойдет, а сидеть с ребенком придется тебе.

Я резко поворачиваюсь к нему.

– Послушай, это моя дочь, и я сама решу, как нам с ней поступить. Я у тебя совета и денег не прошу. Ты спросил, я поделилась.

Машина скользит по пустой улице. В салоне тепло, но от разговора внутри все будто стянуто ледяной резинкой.

Он ведет молча. Стискивает руль, как будто от этого что-то зависит.

Я не выдерживаю.

– Мужчинам, знаешь, проще в этом вопросе.

– В каком?

– В таком. Забеременела – ну, иди, делай аборт.

– Надь…

– Для вас это просто технический сбой. Всунул – высунул, извини за прямоту, и пошел дальше жить свою жизнь.

Он бросает на меня короткий взгляд, но не перебивает.

– Аборт может повлечь за собой серьезные последствия. Воспаления, нарушения менструального цикла, гормональный сбой, спайки, в будущем может привести к бесплодию. Это мужчинам проще, одна не может родить, так другая родит. А женщине к кому идти? Потом начинается, ЭКО, постоянные анализы, врачи, обследования, гормоны, кресло это, как курица перед разделкой лежишь там.

Вздыхает.

– А я не хочу, чтобы ты снова превращалась в ту женщину, которой ты была, когда мы встретились.

– Я уже не та. Но и не та, что будет жить по чужим сценариям. Ни твоим. Ни Сергея.

Молчание. Густое. Накрывает, как туман.

Вот он – настоящий конфликт. Не из-за Леры. А из-за того, что каждый из них хочет видеть меня удобной.

А я – неудобная. И не собираюсь ей быть.

Просто в этом вопросе мы с Сергеем солидарны. Но это ничего не меняет между нами в настоящем.

Егору удобно, чтобы наши взрослые дети разъехались, учились и не мешали нам наслаждаться, наконец, жизнью, когда уже не нужно вставать по ночам, отправлять в первый класс, делать уроки, сдавать экзамены.