— Хотя знаешь, валяй. Ты мне уже поперек горла.

Резко остановилась на месте, чувствуя резкую боль в груди от его слов.

— Я тебе… Что?

— А ты думала, я за тобой на коленях буду ползать и просить прощения? Посмотри на себя: перестала за собой ухаживать, ходишь, словно привидение.

— Ты же знаешь, что последние пару месяцев для меня были непростые, — голос звучал на удивление уверенно, но тихо.

— Твоя вечная готовка уже в печенках, — Артур продолжал перечислять, загибая пальцы.

А я – дура, старалась каждую неделю удивлять его новым блюдом.

— Разжирела на десятку.

Мне уже удалось скинуть пять килограмм.

— Ни маникюра, ни педикюра, ни укладки. Я в жены брал красивую девушку, а не заготовку под неё, — выплюнул мне в лицо, явно решая меня добить. — Даже ребенка мне родить не в состоянии…

Он хотел сказать что-то еще, но я прервала его звонкой пощечиной.

Я могла стерпеть все, любое унижение в свой адрес, принимая свои недостатки и даже, может, где-то соглашаясь с ними. Но это… это…

— Это уже слишком, — закончила я мысли вслух, потирая горящую от удара ладонь. — Я заеду завтра за вещами.

Хотелось на воздух, чтобы уже, наконец, выплюнуть из легких этот сладкий запах чужих духов. Но проклятые шнурки на кроссовках никак не хотели поддаваться дрожащим пальцам.

— Вряд ли. Завтра ты уже сюда не зайдешь.

— Это наша общая квартира, и я имею на неё точно такое же право, как и ты!

Это было последнее, что я прокричала этому мудаку, глядя в глаза. Прихватив с собой чемоданчик, с которым приехала, я пулей вылетела на улицу, жадно вдыхая свежий ночной воздух. Шла быстро, может, даже бежала по безлюдной алее парка, совершенно не разбирая дороги, пока ледяной ветер до конца не остудил разум. Рухнув на ближайшую скамейку, я, наконец, дала выход слезам. Громко, с надрывом я ревела в ночном парке, совершенно не понимая, что мне делать дальше.

В груди дыра, что я так старательно в одиночку штопала тонкими нитями, после того, как узнала о замершей беременности на десятой неделе. Но лишь одним словом, одним упоминанием Артур разорвал, к чертям, все мои труды.

Возможно, в чем–то я была и виновата, но как он мог упрекать в случае, мне не подвластном?

После страшной новости я буквально похоронила себя. Не чувствовала ни вкуса, ни запаха, и краски померкли, сливаясь все в одно черно-белое пятно. Да, я запустила себя. И только начала восставать из пепла, меня вновь под ним погребли.

Вот так в двадцать восемь лет я оказалась на улице, в один миг потеряв все и себя.

Судорожно попыталась в голове составить план того, что мне делать дальше. На банковской карточке есть немного денег - этого должно хватит на пару-тройку дней в недорогой гостинице. А дальше…Что дальше? У меня нет ни друзей, ни родственников, к кому бы я могла обратиться за помощью.

Смахивая последнюю проступившую слезинку, замечаю принесенную ветром газету, что прибилась к ноге. Я потянулась убрать её, но взгляд сам зацепился за броское название крупными буквами «ГУДМЭН», показавшееся мне смешным.

Да, личный супергерой мне бы сейчас не помешал.

Вчитываюсь в слова чуть ниже заголовка.

Юридическая компания предоставляет услуги физическим и юридическим лицам во всех областях: от исполнительных до уголовных, от дел о наследовании до коммерческих, а также о банкротстве или о разводе.

Вот оно! Вот что мне нужно – хороший, нет, самый лучший юрист.

Вырвав из газеты фрагмент с адресом и телефоном, я воодушевленно направилась искать самую дешевую гостиницу, еще не подозревая, с чем и с кем мне придется столкнуться в «ГУДМЭНЕ», и как сильно это изменит всю мою жизнь.