– Знаешь в чем твоя проблема? – Тихо выдохнул он на ухо. – Ты не меняешься. Вот этот ежедневник, он следствие того, что ты не меняешься. Ты как была той девушкой, которую я ждал во дворе, так ты и осталась ей. Ты не повзрослела. Точнее, ты повзрослела, у тебя мудрые мысли, у тебя здравые, логичные поступки. Я даже сейчас тебя понимаю. На твоём месте я бы тоже скалился и не давал подойти. Но ты не повзрослела эмоционально.

Я резко дёрнулась, стараясь ударить Адама в ребра локтем, но он не позволял. Спеленал меня своими объятиями.

– И вот ты знаешь, может быть, если бы ты эмоционально доросла, я бы сейчас не поступал как мудак, как шут, как самый жестокий палач для тебя. Вот если бы я чувствовал, что эмоционально ты вывезешь свою беременность, эмоционально ты вывезешь клиники, эмоционально ты вывезешь наш развод, возможно я бы не пытался сейчас прогнуть тебя под то, что нам надо сохранить семью. Я же не дурак. Я же прекрасно понимаю , что сохранить то, что я разрушил, невозможно, но ты эмоционально не готова.

Я постаралась успокоиться, только чтобы не показать , что его слова задевали.

– Поэтому ты сейчас находишься в той точке, где я тебя оставил. Не надо никого в этом винить. Ты просто по-другому не умеешь. А если ты не умеешь, значит мы все равно будем вместе.

– Давай ты будешь вместе со своей девкой, которую обрюхатил примерно в то же время, что и у меня.

Тело Адама напряглось, я почувствовала спиной, как закаменели его мышцы.

– Там тоже твой ребёнок, понимаешь? И он будет расти без отца. Что ж ты сделал выбор то впользу старой, ненужной жены? Иди новую выбирай. Она явно этого достойна. Ты ведь аж её в клинику возил, показывать видимо будущие владения. Да что-то пошло не по плану. Лукина сорвалась, стала разносить и трепать языком о том, что ты последняя сволочь, которая лишила жену всего и она бедная бегает, побирается, пытаясь снять помещение под новую клинику. Вот что тебя остановило. Ты насквозь испорченный, пропитанный лживыми поступками и такими же действиями. И пара тебе как раз та самая девка, которая посмела взглянуть на женатого мужика и махнув хвостом увести его из семьи.

– Ты что, думаешь меня можно на цепочечки куда-нибудь утащить? – Прохрипел мне на ухо Адам.

– Да, примерно так и думаю!

– Устинья! Просто иногда бывают случаи, когда например не надо мужа перед поцелуем гнобить за то, что он зубы не почистил, твою мать!

22. Глава 22

– Ты куришь. – Выдохнула я, ошарашенно и шокировано от того, что мне прилетела такая претензия.

– И что? Ты прекрасно знала столько лет назад , что я курю и тебя это ни капельки не смущало. Ну нет. У тебя в последнее время: то один загон сменял другим, то ещё что-нибудь отжигала интересное. – Прохрипел мне это на ухо, стискивая ещё сильнее в своих объятиях.

Я постаралась вывернуть локоть так, чтобы упереться ему в солнечное сплетение.

– И ты… Ты считаешь , что это какая-то претензия, которая сейчас может звучать в рамках нашего развода? – Выдохнула я восторженно и вместе с тем зло.

Он сейчас что мне пытался сказать, что моя излишняя чистоплотность привела к измене?

— Это именно та претензия, которая может звучать в рамках развода, потому что, например, когда мужчина приходит и хочет поцеловать в засос свою женщину, и она в этот момент начинает козлиться и говорить о том: что, ой от тебя пахнет, ой, ты зубы не почистил. Это говорит только об одном, что её в принципе раздражает запах любимого мужчины. И да не надо мне сейчас строить здесь такие глазки. Особенно после того, что ты устраивала каждый раз перед нашей с тобой постелью: “а ты точно сходил в душ, Адам? А ты точно нормально помылся?” Нет. Я мылся квадратно-гнездовым способом. – Рявкнул так Адам, что у меня мурашки побежали по коже.