– Нас через две недели ждут в загсе. Будешь, не будешь, это уже дело не столь важное.

Адам так взбесился, что забыв про свой кофе, резко прошёл мимо меня. Дошёл до входной двери и крикнул.

– Две недели. Две недели и мы должны быть в загсе. Услышала меня, Устинья?

20. Глава 20

Адам хлопнул дверью так, что у меня зашатался маленький столик для корреспонденции, который стоял в прихожей.

Я обвела взглядом пустую квартиру в непонимании, что сейчас вообще произошло?

Какой распишемся?

Какой ребёнок не будет жить в неполной семье?

Он от этого ребёнка избавиться хотел.

На следующий день я выбралась в главный офис. Прошлась по нему, рассматривая всех сотрудников и все же решила побороть свой страх. Дверь в кабинет Адама была заперта. Я спустилась на ресепшен и протянула руку.

– Ключ.

Слава Богу на ресепшене сидела молоденькая смышлёная девица, которая быстро протянула мне требуемый объект.

Я зашла в его кабинет. Открыла все ящики, полки, стала вытаскивать документы, но здесь были платёжные ведомости, отчёты о потраченных деньгах на препараты. То есть ничего криминального не было и я беглым взглядом могла уже оценить , что в принципе все чисто. Но мне нужно было залезть ещё во все бухгалтерские документы. Я поднялась в отдел кадров и попросила сверку за последние полгода. Девица, которая моталась с моим договором, который никак не переоформлялся, закатила глаза. Я почему-то вопреки собственному воспитанию, не выдержала и ляпнула.

– Не надо закатывать глаза. Вы с начальством общаетесь, а не с девочкой с улицы.

И вроде бы я произнесла это не агрессивно, не зло, но тем не менее, в кабинете повисла гробовая тишина. Более смекалистая Алла Васильевна, которая отвечала за юридическую часть, тут же вышла из-за стола и подхватив меня под локоть, произнесла:

– Хорошо, Устинья Анатольевна. Я сейчас сама проконтролирую, чтобы все документы были у вас на столе.

Я поспешно кивнула, подозревала , что Адаму уже позвонили, наябедничали, рассказали , что тут я устроила непонятное действо. Но он молчал.

К шести вечера я поняла , что у меня в голове все дымится от изобилия цифр, счетов и ячеек. Поэтому собравшись домой, сложив в портфель все бумаги, я вышла из больницы и сев в машину, развернулась в сторону дома. На перекрёстке Ленина я притормозила, увидев идущую вдоль ресторанного дворика Сонечку – жену Назара. Быстро припарковавшись, я вышла из машины и взмахнула рукой.

– Привет, родная. – Произнесла я и Соня немного смутившись, растерянно посмотрела на меня.

– Добрый вечер. Не думала вас здесь встретить.

– Я из главного офиса ехала.

– А, понятно. А я вот гуляю.

Она была беременна. Обнимала живот и вид имела весьма меланхоличный. Жена у Назара в принципе была достаточно закрытой девушкой. Никогда не лезла ни в какие скандалы. Почти ни с кем толком не общалась и поэтому отношения у нас были натянутые. Неплохие, но натянутые. Мы каждый раз не знали, что друг другу сказать.

– С бабулей все хорошо? – Спросила Соня и я кивнула.

– Да. Она сегодня вечером ко мне приедет.

– Хорошо.

– Может быть тебя подвезти?

– Если вам не сложно.

Мы подошли к машине. Уместились, угнездились.

– Ты как? Нормально дохаживаешь?

– Да. Все хорошо. Все равно тонус есть и я частый гость медицинских центров.

Я кивнула понимая , что с третьей беременностью я тоже буду частым гостем. И с одной стороны, меня сейчас гложило такое чувство, что я делала что-то неправильно. Я была беременна, я собиралась судиться с мужем за имущество, я собиралась управлять клиниками.

А где в этом во всем мысли о том, как я буду в третий раз мамой?