Душ помог. Немного. Обернул бедра полотенцем и снова пошел в кухню. Есть хочется. Пока добрался до дома, уже раннее утро, я привык вставать в это время и завтракать. Да и перекус в самолете не утолил мой голод. Рыба не мое, я ем мясо.

Надо к Архану наведаться, запастись свежим мясом. А пока жарю яичницу с беконом. Вернее, бекон с яичницей, на сковороде больше обжаренных полосок сала с прослойками, чем яиц.

Пока ем, делаю выводы. Итак, в тот, жуткий для меня город я съездил. Был у одного друга свидетелем на свадьбе и сам женился на сестре другого друга. Фиктивно.

А еще я нашел в себе силы выйти в море, которое двадцать один год назад забрало всю мою семью. Я наконец поставил памятник родным, на берегу, где затонула яхта. Ненавижу море. И город этот ненавижу.

И там живет женщина, которая свела меня с ума, с первого взгляда. Вернее, с первого тычка зонтиком. Усмехаюсь, вспоминая, как Эля колошматила меня зонтом через порог, думая, что я ее обидчик.

Нисколько не жалею, что женился на ней. Пока летел, понял, что хочу быть ей настоящим мужем. Детишек хочу. Значит, буду добиваться ее. Пока не знаю, как это у меня получится, в ее город я не хочу переселяться.

Я уже допиваю кофе, мечтая растянуться на своей огромной кровати и проспать часа четыре, не меньше, как приходит письмо на электронную почту. Фотограф скинул фото со свадьбы и спрашивает, распечатывать ли их в бумаге.

У него ночь в самом разгаре, а человек весь в работе. Прошу распечатать снимки и отослать их с курьером моей жене. А для себя я сам распечатаю, сегодня же, после обеда поеду к Женьке в фотостудию.

Любуюсь своей молодой женой. Какая же она нежная и красивая. И так смотрит на меня, будто давно любит. И она звонила мне, что было совершенно неожиданно. Я четко прочувствовал ее одиночество.

Мы созданы друг для друга. Вот только расстояние. Я терпеть не могу море, Эля не любит горы. Посмотрим, кто первый сдастся. Или разведемся.

Почти заснул, и тут звонок по телефону. Подхватился, мечтая услышать нежный голосок Эли в динамике. Но голос другой, хоть и женский. Меня дрожь пробирает. Вот же прилипучка.

− Милый, − Марина старается быть нежной, но ее голос больше похож на тот звук, когда пенопластом по стеклу проводишь. – Ты уже дома?

− Дома, − отрезаю сухо и собираюсь сбросить вызов, − сплю.

− Я приеду?

− Нет. Я сплю, сказал же, − начинаю злиться. – И вообще…

− Я тебе вкусненького припасла, как ты любишь, − не унимается женщина, которая возомнила себя моей и не слышит отказа. – И массажик сделаю… и приласкаю так, что потом спаться сладко будет.

Ее обещания не трогают. Но знаю, что припрется со своими массажиками и вкусняшками, поэтому рявкаю:

− Я сплю! Что тебе непонятно в двух словах?

Отключаю звук на мобильном и швыряю его на тумбочку. Терпеть не могу льстивых, лживых и прилипчивых. Да, мне нужна иногда женщина, познакомился с Мариной, для интимных встреч. Но я у нее не один такой, как выяснилось. А еще есть туристы, которых она пропустить мимо не может.

Сплетен не слушал, хотя меня предупреждали. А за день до отъезда заглянул в ее массажный кабинет, чтобы размяла потянутую мышцу на ноге. Из кабинета вышел смазливый блондин, благодаря ее за «особенный» массаж, и ее голос – «и тебе спасибо, милый, мне твой массаж тоже понравился».

Желание продолжать отношения с этой женщиной пропало, я прямо ей об этом сказал тут же. И вот, снова позвонила, как ни в чем не бывало. Решила, что я просто ревную.

После ее звонка засыпаю раздраженным и снится самый паршивый сон. Море, из которого доносятся голоса родных. Я пытаюсь их спасти, плаваю в ледяной соленой воде и не могу найти. И как всегда, не могу выбраться из этого сна, меня будто липкой паутиной опутывают и тянут в пучину.