— Девчат, знаете ведь, мне нужны деньги! — торопливо одевалась, пока Настя и Таня уговаривали не дурить, продолжить веселье. 

— Не могу я подвести Свету. Ей плохо… А мне сегодня танцы никак не вставляют и пить надоело, — выпалила как на духу, глянув в мобильный, известивший, что такси приехало. — Ладно, не грустите, вы и без меня умеете отрываться. Я потом наверстаю, — солгала, прощаясь с девчонками.

По дороге на работу, отправила СМС сыну:

«Меня вызвали на работу. Будь главным в семье и помоги с братьями: среднего разбуди в школу, мелкого в сад отведи. И сам — не прогуливать! Люблю!». Даже не заехала переодеться — какая разница, всё равно на работе спецформа, а макияж смою на месте.

Благодарности Светы не было предела. Она, и правда, выглядела жутко. Бледная, осунувшаяся, с температурой и сухим кашлем.

— Всё, вали домой, — отмахнулась я, требуя её незамедлительно уходить.

— Ты уверена, что справишься? — устало уточнила она. — Я не знала, что ты… ну отдыхала, — помялась сменщица. — Ты немного выпившая…

— Но не пьяная ведь. Поверь, мне лучше, чем тебе. И толку от меня больше! — дала понять, что совершенно серьёзна.

Светлана покивала задумчиво и собралась домой.

А я одевалась в робу, с мыслями, что в этом месяце упашусь со сменами, но зато чуть больше заработаю. 

Пробежалась по отделению, убедиться, что всё в норме. Проверила дела вновь поступивших, и уже в каморке для отдыха глянула на часы — у меня было ещё несколько часов до основной пересменки. Их потратила на долгожданный сон.

Но несмотря на отдых встала еле-еле. По мне словно танком проехались. Башка гудела, глаза не желали открываться, в теле — тяжесть и ломота… Я даже засомневалась, не взяла ли на себя много?! Но через пару часов и нескольких чашек кофе, вроде, расходилась… 

— Доброе утро, — шаблонно брякнула, входя в очередную палату. 

— Любимая сестричка, — заулыбались мужчины. — Что-то вы в этот раз рано с отдыха… 

В этой палате на удивление собрались мужчины примерно одного возраста и уже идущие на поправку. Они, точно мартовские коты, источали улыбки и лили сладкие речи. Не со злым умыслом, а так… природа требовала, вот и заваливали комплиментами.

— Соскучилась, — без улыбки отозвалась я, на тумбочку каждого пациента ставя бутылёк с прописанными таблетками. 

— Зачем себя мучить? — хмыкнул самый «ловиласный» из них. — Мы всегда в вашем распоряжении. От любви себя уж не помним. Только слово, побежим без оглядки.

— Правда? — скучающе уточнила я. — Тогда, думаю, может таблетки заменить уколами? — брякнула бутыльком на последнюю тумбочку.

— Жестокая… бессердечная… — полетело по койкам, мужики недовольно заворочались.

— Вот и вся любовь, — цыкнула я. — Как себя чувствуете? — на автомате кивнула «долгожителю» нашей больницы. 

Мужчина попал к нам с черепно-мозговой травмой в состоянии комы несколько месяцев назад. Его привели в чувство, черепушку подлатали… и он всё это время у нас по отделениям мигрировал то с одним, то с другим… но, увы, с тех пор, как пришёл в себя, ничего толком вспомнить не мог. 

Только то, что зовут Кирилл. Фамилия — Вехин. Но ни города откуда он, ни места работы… никаких других подробностей личной жизни — вспомнить не смог. И даже обращение в полицию результата не дало, потому что к ним не поступало заявления о пропаже человека с приметами нашего пациента.

Нам его было жаль, вот и держали до последнего.

— Спасибо, вашими стараниями, — вымученно, но благодарно улыбнулся Кирилл. Не просто так говорил, я почему-то его особенно жалела и уделяла внимания больше, чем другим… Наверное, потому что мне с ним было приятно общаться.