– Ты с ума сошла? – закричала Лариса. – Бежать решила? Хочешь вернуться в строгое отделение?

– Не боись! У меня есть план! – заверила я.

– Какой к черту план! – голос Лариски откровенно дрожал. – Ебанулась совсем? Это безумие!

– Терпение и все будет, – я была на сто процентов уверена в своих словах.

Лариса глубоко вздохнула и тревожно посмотрела на меня. Ее умение спорить всегда было далеко за пределами успеха и ей пришлось тупо смириться с моей упертостью. Ну, как обычно.

– Алис, – неуверенно начала она. – Я все хотела попросить… – на этих словах ее тело неестественно дернулось, взгляд наполнился туманом, губы побелели, а с их уголков стала просачиваться какая-то странная жидкость.

– Ты чего? – мой голос дрогнул от волнения.

Разумеется, Лариска ничего не ответила, лишь моляще смотрела на меня. Она вдруг забилась в конвульсиях и стала судорожно кашлять, выплевывая на подбородок желтоватую пенку, ее хрупкое тело рухнуло на пол, лицо стало бесцветным, а глаза словно потеряли насыщенность… они стали невероятно светлыми и мутными, как у покойника.

Такой приступ у нее случался почти каждую неделю, поэтому я достаточно быстро сориентировалась, и выбежав из туалета, позвала санитара. Он отнес мою девочку в процедурку, где ей оказали необходимую помощь. Честно говоря, меня трясло как никогда, в связи с чем пришлось вернуться в туалет: без курева на тот момент сердце могло выскочить из груди. Да, мне не удавалось привыкнуть к этому. Это было непередаваемо страшно каждый раз.

Очередной приступ

Весь день я просидела на кровати Лариски в ожидании ее пробуждения. Вероятно, в тот раз ей вкололи что-то особенно сильное, потому что она спала бесконечно. Ну, или мне так казалось. Уровень волнения становился критическим и ближе к вечеру терпение иссякло, нервное состояние было далеко за гранью спокойствия. Мой тревожный взгляд пробежался по хрупкому телу и сосредоточился на животе.

“Вроде дышит…”, – пронеслось в голове.

Доставая из тумбочки сигареты, я не переставала смотреть в сторону спящей подруги зная, что она в любой момент может перестать дышать. Это у нее случалось систематически. Но девочки в палате всегда наготове и тоже периодически поглядывали на ее живот, чтобы определить наличие дыхания. Поэтому мне удалось отлучиться в курилку.

Сидя в туалете на лавочке, я, как обычно, глубоко задумалась о своей жизни, между пальцами подрагивала дымящаяся сигарета. Мне всегда нравилось курить и размышлять, вспоминать какие-нибудь приятные моменты молодости. Это дарует мне успокоение и сосредоточенность. Я называю этот процесс “глотая дым”. Это мой отдых, потаенный уголок души.

Конечно, сортир не лучшее место для расслабления, но в этом толчке достаточно уютно. Он всегда чист, аккуратен, никакой вони. Девочки сами все моют и проветривают, для себя ведь. Лампочка в туалете слабая, приятный полумрак расслабляет глаза. За окном, словно в парке, прекрасный вид на белоснежную дорожку. Вдоль нее стоят заснеженные лавочки, и по вечерам на них художественно падает красивый оранжевый свет уличного фонаря. Лишь решетки на окнах немного давят на психику.

Не знаю, сколько я так просидела, но через некоторое время почувствовала легкое головокружение. Мое дыхание стало учащаться, перед глазами все поплыло. Разумеется, до меня сразу дошло, что это начало приступа, который требует незамедлительной медицинской помощи.

Когда сознание вернулось, в палате было очень тихо, все спали. Я попыталась встать, но мое тело не желало шевелиться. В правой ягодице томились знакомые ощущения.