– Я пришла, чтобы заявить свои права на наследство Синвера Альтара. Как внебрачная дочь, в очереди наследования я стою выше, чем троюродные сёстры. И это моё законное право, – нагло заявила я.

Понятно, что имение мне совершенно не сдалось, но припугнуть-то их надо. Если угрозу не почувствуют, то ни медяшки не дадут.

– У него из наследства – одни долги. Наследовать вы можете разве что их.

– Чушь, у отца были не только долги, – насмешливо возразила я. – Не можете же вы быть настолько плохим поверенным, чтобы этого не знать. И как поверенный, пусть и очень плохой, вы должны понимать, что я говорю правду: по очереди наследования я стою выше, чем мои троюродные тётки. И я имею все права на имение и всё другое имущество отца.

Я с вызовом посмотрела на Итлеса, глядя, как он принимает удар. На секунду показалось, что он кинется на меня и начнёт душить, но он сдержался. Только взгляд стал ещё злее. Вот уж не думала, что такое возможно.

– Повтори то, что ты сказала, – процедил он.

Весь лоск мгновенно с него слетел, вся учтивость разом канула в воду, передо мной теперь стоял хищник и убийца, разъярённый и готовый меня растерзать. Он выглядел, как медведь, которого я в прошлом году встретила в лесу. Даже глаза такие же – бешеные, звериные, тёмные.

Но я и медведя не побоялась, и этого не побоюсь.

Всё-таки он туповат. Нет, понятно, что умный поверенный такую грациозную… то есть грандиозную глупость бы не совершил. Но у этого явно проблемы с пониманием. Ладно, могу и повторить, специально для тех, кто с первых двух раз не понял. Я сжала кулаки и громко заявила:

– Я – дочь карона Синвера Альтара и имею право на его имущество! Как наследница!

– Наследница чего? – ядовито спросил он. – Его многотысячных долгов за заложенное имение?

– Нет больше никаких долгов! – упрямо настаивала я.

Думал обмануть меня? Не выйдет! Не только у аристократов бывают эти, как их… осведомители.

– Значит, ты всё-таки знала, что долги были. И пришла ровно тогда, когда их погасили. Подумала, что невозможно потребовать возмещения налоговой выплаты? Что ж, от государства ничего получить действительно нельзя, зато можно подать регрессный иск против тебя.

– Оплата долгов была добровольной! И произошла до вступления эрцегиней в наследство. Её никто не принуждал оплачивать долги за собственность, которая по закону ей ещё не принадлежит! Так как она меня в известность не поставила, моего согласия не получила, то я ей ничем не обязана! – нашлась я, вспоминая истории деда Абогара. – Это самовольство! Вот!

Бывший стряпчий множество раз говорил, что если кто-то по своей воле за тебя заплатил или что-то отдал без того, чтоб твоим согласием заручиться и все условия обговорить, то это не долг, а подарок.

– Давайте успокоимся и всё обсудим за чашкой чая, – на удивление миролюбиво предложила эрцегиня, но злой поверенный бросил на неё такой взгляд, что она, ойкнув, прижалась к своему жениху.

Вот уж странно, это что за такой карон, который одним взглядом даже эрцегиню осекает? На помощь ей тут же поспешил жених, словно боялся, что злобный поверенный сделает ей что-то плохое.

Я перевела взгляд на него, и он тут же разразился гневной тирадой:

– Я уничтожу тебя в суде! У тебя ни свидетельства о рождении, ни имени, ни денег. Ты – бастард. На каждом этапе твоей борьбы за Аль-Альтарьер я буду вставлять тебе палки в колёса, затягивать процесс, оспаривать каждую принесённую тобой бумажку. Я вгоню тебя в долги, потому что замучаю любого твоего адвоката так, что он выставит тебе тройной ценник. Я сделаю всё, чтобы ты сначала подавилась деньгами Амелии, а потом блевала своим намерением нажиться на ней. И ты ещё должна доказать, что ты действительно дочь Альтара. Кто знает, может, ты просто алчная лгунья и притворщица?