— Можем продолжить, если ты готов, — произнесла я, вернувшись в комнату, и застыла с открытым ртом. Ян стоял перед кушеткой и тоже разминался.

Надо сказать, что таких прорисованных мышц я ещё ни у кого не видела. Да, мускулатура Яна не была и в половину такой развитой, как у Вика, но рельеф был просушенным и очень эффектным. Пресс… боже, вот это пресс! Эти косые мышцы живота, эти кубики! Ни грамма жира. Ян был словно отфотошоплен. А джинсы сидели так непозволительно низко, что воображение играло со мной в злые игры.

Пока я набивала тату, была полностью сосредоточена на работе, но сейчас не могла оторвать взгляд от обнажённого торса этого парня.

— Некультурно так открыто пялиться, Анже́лика, — усмехнулся он, но я никак не прореагировала. — Киска, ты дар речи потеряла?

Я дважды моргнула, прежде чем поднять взгляд на лицо этого нахала.

— Бесполезно просить тебя не называть меня так?

— Именно. Ты красивая, Лика. Грациозная. Сексуальная. Хитрая. Своевольная. Как кошка.

— И вовсе я не хитрая.

— Как скажешь, — он расплылся в своей жутковато-соблазнительной улыбочке, устроился на кушетке, расстегнул пуговицу на джинсах и приспустил их ещё больше. — Продолжим? Или так и будешь пожирать меня глазами? Не пойми неправильно, я польщён. Но, может, ты всё же сосредоточишься на работе? Ты же профессионал. Сама сказала. Или ты так сильно объята страстью, что хочешь перевести наши отношения на новый уровень прямо сейчас? Возможно, если хорошо попросишь, я дам тебе желаемое.

Вот засранец! Он специально меня провоцирует. Но ничего у него не выйдет. Не поддамся и грубить не стану.

Мотнув головой, я отвернулась к столу и достала новые перчатки.

— Итак, зачем это? — поинтересовалась я, приступив ко второй части рисунка. — Твоя татуировка. В чём смысл?

— Это личное.

— Ладно. Не хочешь, не говори.

Я подбиралась всё ближе к области пупка. Узор становился сложнее, а мне никак не удавалось сосредоточиться. Ян отвлекал меня. Нет, он больше не провоцировал, даже не говорил со мной, однако воздух в комнате стал каким-то наэлектризованным. И всё из-за Яна.

Его кожа покрылась мурашками, мышцы напряглись, а дыхание стало шумным и неровным. Возможно, он не рассчитал свои силы, и рана давала о себе знать. Но что-то мне подсказывало, что дело было вовсе не в этом.

— Сейчас будет больнее, — предупредила я, обмакнув иглу в чернила. — Готовься.

Подняв глаза на Яна, я вновь наткнулась на ту самую улыбочку.

— Чему ты улыбаешься?

— Тебе идёт.

— Что именно?

— Твоё лицо там отлично смотрится.

Не удостоив его ответом, я склонилась над рисунком.

— Да ладно, не злись. Ты просто красивая, а я не умею делать нормальные комплименты. Зато я тоже умею бить татуировки. Обращайся.

— Это ты к чему?

— У тебя один рукав не добит.

— Ты заметил?

— Я ценитель.

В ответ я только хмыкнула и приступила к завершающему этапу. Чем ближе я подбиралась к старому рисунку, тем страннее становилось. Я имею в виду, что Ян тащился от самого процесса. Его пенис был уже не такой уж и вялый. Даже джинсы не могли скрыть признаки столь явного возбуждения.

— Серьёзно? — не выдержала я, когда Ян издал протяжный стон, и указала на его уже очевидный стояк.

— Это естественная реакция тела, киска, — Ян пожал плечами. — Я не могу её контролировать.

— Дешёвый подкат.

— Нет, дело не в этом. Я не хотел тебя оскорбить или что-то такое. Просто мне нравится боль. Она возбуждает. И я ощущаю себя… таким живым. Но тебе не стоит меня бояться. Я не наброшусь на тебя. Продолжай.

Нравится боль… Возможно, у нас с ним больше общего, чем я думала.