Гости отказались ужинать, сославшись на усталость, и после пяти минут разговоров ни о чем, скрылись в коридоре, ведущем на второй этаж.
Я закрыла глаза, пытаясь отделаться от видения его загорелых мускулистых рук с крупными выпирающими венами. Казалось, он может обнять, сдавливая рёбра с такой силой, что будет нечем дышать…
POV. Вильям
Уже почти стемнело. Джен прилегла отдохнуть после утомительного перелета, а я, приняв душ и натянув чистые шмотки, спустился в кабинет отца.
- Здравствуй, сынок! – тепло поприветствовал родственник, кивком головы указывая на кресло.
- Привет-привет! Рейс задержали. Полдня провели в аэропорту… Просто засада! – прикрыл рот ладонью, пытаясь подавить зевок.
- Я не задержу тебя долго. Завтра с утра поедем в штаб, и введу в курс дел, а пока самое главное, что ты должен знать – больше никаких скандалов! Ты сам видел, что творится у ворот. Папарацци следят за каждым нашим шагом, а с твоим приездом вообще как с цепи сорвались… Вон, погляди! До сих пор караулят! – отец поднял жалюзи, указывая на людей, толпящихся у ворот особняка.
- Я и не думал, что всё настолько серьезно… – тихо изрёк, задумчиво вскидывая бровь.
- Уже завтра твоё возвращение осветят во всех газетах! Даже боюсь представить, что там будут за заголовки! – моложавый светловолосый мужчина саркастично хмыкнул, стряхивая с плеча невидимую соринку.
- Можешь не волноваться, – уверенно парировал, откидываясь на спинку кресла.
- Вильям, ты должен быть предельно аккуратен! Завтра днем мы с Жозефин снова уезжаем. График невероятно плотный. За пятнадцать дней – четырнадцать городов! Я прошу тебя, никаких шумных вечеринок! А ещё присмотрите за Симоной… Она хорошая девочка, но мало ли. Надеюсь, они с Дженнифер подружатся!
- Присмотрим, не беспокойся… – еле слышно прошептал, поднимаясь с кресла.
Я вышел за дверь, ощущая странную ломку во всем теле. Как будто долго был в завязке, и вот, наконец, почувствовал её. Свою дозу. Таблетку, способную даровать кратковременное счастье. Уже через секунду переступив порог дома, понял, как жестоко ошибался, пытаясь убедить себя в том, что тех запретных чувств давно нет.
Вернее это были не чувства. Это называлось иначе: тяга, одержимость, ненормальное влечение, зависимость. Эмоции, которые вызывала в моей груди Мона, носили разрушительный характер. Мне было жутко, что когда-нибудь я прекращу сдерживать вулкан, бурлящий в груди, и вся эта кипящая лава вырвется на свободу…
До сих пор корил себя за ту осечку. Настолько глупо попался. Если бы не досадная случайность, она бы никогда ничего не узнала. Я бы задушил в себе токсичные чувства, отравляющие разум. Надавил себе на горло. Уже привык изображать добропорядочного братца и решать все ее проблемы. Мона не должна была догадаться…
Но все пошло наперекосяк.
Теперь она думала, что я конченный маньяк. Гнусный извращенец. Просто отвратительный тип, вытворяющий не совсем нормальные вещи. Господи, я так облажался…
А главное, больше не решился заглянуть ей в глаза. Не позвал на годовщину отеля. Повел себя как настоящий урод…
В конце концов, надеялся, что теперь она не будет лезть на рожон, и нам удастся не пересекаться. Дистанцироваться друг от друга. Поэтому и взял Джен собой.
Я научусь существовать рядом с ней. Обязательно научусь. Только не сегодня. Сегодня уже не осталось никаких сил, чтобы изображать из себя интеллигентного родственничка. Хотелось дойти до спальни, завалиться на кровать и отключить свои мозги.
В гостиной уже никого не было. Вот и славно. Зашел на слабо освещенную кухню, чтобы взять из холодильника бутылку воды, и вздрогнул, встречаясь взглядом с двумя блестящими угольками её бездонных карих глаз.