Она швыряет трубку. Кипит, как паровозный котел.

– Пойдемте, босс ждёт вас на собеседование, – цедит сквозь зубы.

Я довольная следую за ней. Итак, первое укрепление пало.

Я внутри.

Чуть расслабляюсь, рассматриваю это издательство. А тут красиво! Много фотографий, цветов в горшке. Как-то по-домашнему. Так и не скажешь, что владельцы – властные снобы.

Я навела справки. Фотографий только не нашла. Наверняка старые и противные!

Блондинка идет впереди, виляет своей упругой задницей. Не то чтобы я завидую…

– Тимур Константинович, к вам Невестина на собеседование.

– Заходите! – слышу низкий хриплый голос, и по телу проходит волна дрожи.

Мамочки!

– Прошу! – фифа распахивает дверь, я гордо захожу в стильный светлый кабинет.

– Стоять! – гаркает темноволосый мужчина с жесткими чертами лица.

Он мажет по мне равнодушным взглядом, затем снова утыкается в бумаги.

– Вы нам не подходите, до свидания.

Пучу на него глаза, глотаю ртом воздух. И как насмешка надо мной, прямо перед глазами вырастает невидимая фигура матери.

Негодная дочь…

Она говорила это, когда смотрела на меня маленькую.

Я не была красивым ребенком. Рыжая, пухлая, с веснушками. Несуразная. Бабушка меня обожала, а мама совсем не любила.

А еще у меня было плохое зрение, и я носила очки в толстой оправе.

В школе дразнили рыжей зубрилкой. Иногда рыжим колобком. Одним словом, два недостатка из трёх всегда присутствовали…

– Вы что-то еще хотели? – равнодушно спрашивает этот сухарь.

Да, он красив. Волосы зачесаны назад, весь такой ладный. Широкоплечий, накачанный. С правильными чертами лица. Наверняка его девочки в школе любили. УУУ!

Всеми силами стараюсь взять себя в руки. Вспоминаю слова Любы про войну, но перед этим злым и властным мужиком голова мгновенно опустела.

– Вы не имеете права меня просто так выгонять! – заявляю, собрав всё своё мужество.

– Имею, – равнодушно бросает.

– ТИМУР! – дверь позади меня распахивается, и в кабинет сухаря заходит весьма манерный персонаж.

В красных клетчатых брюках, белой рубашке и… берете. А следом за ним еще один мужчина с ясными насмешливыми глазами. Мой взгляд цепляется за него.

Пытаюсь слиться с обстановкой. Меня вообще частенько не замечают.

– Это катастрофа! – повышает голос мистер берет. – До публикации моей книги остались считанные месяцы, а я не могу согласовать ее с твоим менеджером!

– Илья не менеджер, а соучредитель, – вздыхает Тимур, откидывается в кресле, – что там не так?

– Ты вообще пробовал то, что у него в разделе десертов? – выгибает бровь ясноглазый, и от его низкого хриплого голоса по коже бегут мурашки.

Нужно как-то выбраться отсюда, чтобы не привлечь лишнего внимания.

– И что там?

– Я вообще-то шеф-повар! – цедит беретик. – У меня звезда Мишлен!

– Шарлотка пп! – бросает глазастый. – Её невозможно в рот взять!

– Так, Жанна, – вздыхает брюнет, – вы что-то еще хотели?

– А что с этой шарлоткой? – пищу.

Так-то десерты – моя специальность. Пироги, торты, пирожные. И много что еще. Бабуля пекла такие пирожки с яблоками – пальчики оближешь!

Все трое смотрят на меня.

Брюнет раздраженно, ясноглазик с явным интересом и вовсе не в глаза смотрит, а мистер берет прищуривается.

– Это что за пирожок тут у тебя, Тимур? И почему она влезает в разговор?

– Потому что я повар! – смелею окончательно.

Слабоумие и отвага, все дела. Терять мне всё равно нечего.

– Бабушкины пироги печешь? – повар Мишлен осматривает меня с ног до головы.

– Жора, погоди, блядь! – рычит тот, что с ясными глазами. – Солнышко, взгляни-ка на рецепт.

Он протягивает мне бумагу. Бегло просматриваю. Отличные пропорции, можно даже сказать, идеальные. Только вот…