Я же все же сделала то, что он сказал, только теперь на пляже я была вместе со сферой, которую попросила погулять над морем. Сотворенное мной фиолетовое нечто распалось на десятки прозрачных ленточек, которые сделав почетный круг по берегу и растрепав мне волосы, унеслись в морскую даль, взбивая на своем пути барашки на волнах.

– Молодец, – резюмировал старец, который оказался не старцем. – Теперь можешь открыть глаза. И посмотри, пожалуйста, на вот это утверждение, – не дав отойти от шока, мужчина сунул мне в руки тетрадку. – Ты с ним согласна?

Вот и проверим, умею ли я читать или сейчас меня с позором выкинут из академии прямо замуж за гадкого барона. От напряжения даже ноги подкосились, и я опустилась на стул, так вовремя возникший рядом. Что здесь у нас? Не почерк, а каракули какие-то. Я с ужасом всматривалась в написанное, и не могла понять ни слова. В кабинете повисла тишина, которую, казалось, разрывает стук моего сердца. Вдруг буквы сложились в слова, что я произносила, и смысл каждого медленно всплывал в моей голове между ударами, набатом стучавшими в ушах.

– Левитацией могут воспользоваться лишь обладатели магии воздуха, так же им подвластны личные порталы в любых обстоятельствах. Маги земли разрывают пространство лишь через камни или металл, водные же могут использовать любую жидкость, а огненные – огонь, – прочитала я вслух и задумалась ненадолго. – Вроде выглядит все логично… Но разве нет артефактов, с помощью которых смогут левитировать невоздушники? Или пользоваться порталами люди, не обладающие магией? Или не люди? – почему-то мне вспомнился привратник. Он точно не человек. – И да, очень сочувствую вам и вашим глазам, не знаю, кто это писал, но почерк – ужасный, – последняя фраза вырвалась у меня, наверное, зря.

– Спасибо, передам адепту Маггейлу, что назначу ему уроки чистописания, уже три года он мучает преподавателей своей мазней. Но вернемся к вам. Вы приняты в академию. Вот договор, ознакомьтесь, пожалуйста, – очередные бумаги легли мне на руки. – До завтра его нужно подписать. Это в ваших интересах, ведь сделать это нужно до наступления вашего двадцати пятилетия.

– У меня вопрос об оплате, – конечно, я его подпишу, выбора-то все равно нет. – Я не хочу, чтобы семья вносила ее за меня.

– Хорошо, тогда либо вы оплачиваете самостоятельно, либо берете ученический заем у самой академии, для этого существует фонд, основанный королевой Патрицией, поэтому он будет без процентов. Двадцать золотых – семестр, если станете отличницей, то пятнадцать. Можете закрывать долг и вовремя учебы, и после защиты диплома. С одной оговоркой. Если у вас будет оставаться долг после окончания академии, то работу выбираете не вы, а сама академия, и в той должности вы находитесь до тех пор, пока долг не будет выплачен.

– Согласна, – вряд ли академия отправит выпускника делать что-то незаконное или смертельноопасное, им самим не выгодно это. Если долги не закрывать – фонда на долго не хватит. Да и, может, какую подработку на выходные найду. И вообще, буду учиться, чтобы получить скидку. Что угодно, лишь бы не видеть больше никогда Жержетту. – Где подписать?

Я поставила две размашистые подписи «эль Санти», надеясь, что раньше девушке не приходилось нигде расписываться. И далеко не сразу поняла, что буквы у меня вышли гибридные, вроде и местные, на как-то смахивающие на русские.

– Кажется, вас я отправлю на дополнительные вместе с адептом Маггейлом, – заломил одну бровь магистр, вгоняя меня в краску. – Один экземпляр остается у вас. Слейв, проведи адептку в общежитие и возвращайся на дежурство. Мейне Каррит не затруднит помочь первокурснице, сегодня поступающих еще не так много.