– Вот скажи ты мне, Алекс, одну важную вещь, – Жора глядит на меня, прищурившись. – Почему ты не остался в Америке?

– В смысле – не остался?

– Ну, просто. Взял бы и остался. У меня знакомый парнишка… Тоже учил его играть. Долго ходил он ко мне – года два или три… Уехал по программе для студентов, работал там в лагере детском – и остался. Нелегально сначала, потом поступил в универ… Сейчас дом с бассейном снимают – вдвоем, он и еще один парень, тоже русский. В пригороде Чикаго. Там все дома с бассейнами, других нет. – Жора причмокивает. – Джип недавно купили. Подержанный, но у нас такой стоил бы знаешь сколько?

– И откуда у него деньги, если он учится?

– Он учится и работает в двух местах. В «Макдоналдсе» менеджер или типа того, и на стройке еще. Зато живет, как человек. Не то, что мы здесь… Я всегда говорил – жить в России нельзя. Здесь выживают, а не живут… Мне уже поздно, старый я. В октябре стукнет полтинник. А то бы тоже уехал с концами. Просто я делать ничего не умею – того, за что денежки платят: по образованию я музыкант, классический гитарист. Закончил музучилище в семьдесят третьем году. Ну так вот… Смотрел я списки, кто нужен в Канаде – творческих профессий нет вообще… Ладно, пошли заниматься, парень. Перерыв кончился.

Девушка в джинсах и красной майке кладет на столик меню. Миха открывает его, начинает листать. Столики вокруг нас свободны. Негромко играет даб.

– Ну че, для начала по пиву и по сто пятьдесят? – предлагает Миха. Я киваю. – А что на закуску? Острые крылышки? – Я киваю опять. – Ну ладно, ты закажи, а я диски пойду посмотрю, окей? У них иногда кое‑что бывает.

Миха встает и идет в соседнюю комнату – там продаются книги и диски.

Миха ставит бокал на ободранный стол, покрашенный в красный цвет, берет свой «Pall Mall», зажигалку, прикуривает.

– Ты, Александр, меня удивляешь. Съездил в Ю – Эс – и как‑то кисло. Это ж экспа такая нехилая. Ты че, если бы мне предложили – я бы за радость. И посмотреть, и английский заодно подтянуть… Сейчас это знаешь, как ценится – чтобы инженер, и плюс свободный английский? Ладно, давай за это и выпьем. За Америку. Да?

– Нет, давай лучше за «свободный английский».

Мы чокаемся, выпиваем. Миха берет графинчик, вертит в руках, подзывая официантку. Она подходит с подносом грязных тарелок и вилок.

– Нам, пожалуйста, повторить!

Официантка уходит.

– Не, ты че, я с тебя просто фигею. Америка – это самодостаточно. Президент, конечно, тупой, но нормальные президенты в природе встречаются редко. Зато в Америке лучшая в мире музыка, лучшее в мире кино… А бабки какие там? Попробуй ты здесь заработай, сколько там каждый помоечник получает. А цены, мне говорили, в два раза меньше, чем здесь, а на что‑то даже не в два. Это правда?

– Да, правда.

– А в каких ты был городах?

– Только в Нью – Йорке и в Олбани – столице штата Нью – Йорк.

– Ну, про Олбани можешь мне не рассказывать. По названию все понятно – это Твин – Пикс, да?

– Не совсем…

– Ну, все равно. А Нью – Йорк впечатлил?

– В общем, да.

– Ты там затусовался? В клуб какой‑нибудь зарулил?

– Нет, я там клубов не знаю. И настроения не было.

– А что ты делал?

– Гулял.

– Сколько дней ты там был?

– Два дня.

– И оба гулял?

– Да, а что тут такого?

– Не, меня б задрало. Я бы лучше по клубам прошелся, по барам…

Официантка ставит на стол графин, показывает на пустую тарелку.

– Можно забрать?

– Да, забирайте. И принесите еще нам порцию крылышек, – говорит Миха.

Из киоска «Гриль» идет запах жареной курицы. Таксисты – частники топчутся у своих машин. Светится желтая «М» «Макдоналдса». Вывеска салона «Евросеть» моргает синим.