Да, Лилат жил, большую часть времени пребывая в ленивой полудрёме, обманчиво-вялый, неуклюжий, и так легко было поверить, что он и вовсе уснул навеки, позабыв о тех, кого запер в себе.

Ложь.

Всякий, кому случалось иметь дело с самим Лилатом, порталами, ведущими за его пределы, выводом людей ли или ввозом-вывозом товаров, знал, что внешняя сонливость полиса этого – лишь иллюзия. Блестящая обманка-манок, на которую велись наивные простаки, позабывшие, кем изначально был Лилат.

Когда-то давным-давно он был другим.

Когда-то давно все были другими.

И тончайшая сеть нежного сиреневого оттенка, невидимая обычному глазу, не была препятствием.

Сейчас же она, паутина Лилата, везде, куда ни кинь взгляд. Захочешь – не обойдёшь, не прорвёшь, не перепрыгнешь и даже не перелетишь, случись вдруг такая оказия. И чудится, что порою город, выныривая из чуткой дрёмы своей, насмехается, наблюдая за бессильными, бесплотными попытками заключённых в нём существ, людей и нелюдей, богатых и бедных, глупых и хитрых, всех без разбору.

Остаётся лишь ждать.

Плыть по течению, мирясь с хрупкой оболочкой, с жизнью, которую иначе чем существованием, жалким, бессмысленным, и не назовёшь.

Когда-нибудь всё изменится. Всегда меняется, рано или поздно. Так уж устроен вечно колеблющийся, непостоянный этот мир. Надо только выждать, где-то перетерпеть, стиснув зубы и гася ненужный гнев, где-то примириться с неизбежным, стойко перенося ниспосланное испытание, притвориться тем, кем не являешься, помня об истинной цели пути.

И, быть может, чуть подтолкнуть, направить в попытке вызвать ответную реакцию.

Самую малость.

* * *

Поспать мне всё-таки удалось. Однако к моменту моего пробуждения и спуска на первый этаж Эван уже успел уехать, о чём сообщила Рианн. Девушка напомнила и о несколько позабытом походе по магазинам и сразу после завтрака мы отправились выполнять наказ большого брата.

Водила Рианн сама, чем несказанно меня удивила. Почему-то я полагала, что в Лилате вместе с безнадёжно устаревшей модой задержалось и насквозь шовинистское утверждение, будто женщин нельзя пускать за панель управления мобилем, да и вообще ни к какому серьёзному мужскому делу. Мол, сажать представительницу прекрасного пола на водительское место всё равно что давать дитю малому полностью заряженный кристалл без предохранительной оболочки.

Мобиль у Рианн был свой, двухместный, тёмно-красный и вроде даже с открывающимся верхом. С транспортом девушка управлялась легко, спокойно, скорость не превышала, правила соблюдала и на свистки и откровенно заигрывающие взгляды от водителей других мобилей внимания не обращала.

– И брат отпускает тебя без охраны или сопровождения? – уточнила я.

– Я могу за себя постоять.

– Но вряд ли Эван получает такие… подарочки каждый день.

– У нас здесь всякое бывало, – равнодушно пожала плечами Рианн. – Мы уже привыкли.

Стреляные воробьи, короче, собачьими головами их не напугать. Хотя собаку жалко.

– Не думала, что доставка писем и посылок настолько опасное дело, – понимаю ещё, контрабанда, или оружие, или всякая одурманивающая дрянь.

– Смотря что и кому доставлять. Помнишь, я говорила, что в Лилате редко какая работа может похвастаться чистотой? Это касается практически всех отраслей и любой деятельности в нашем городе.

Всё-таки что-то нелегальное? Или с конкурентами территорию делят?

Рианн остановила мобиль в начале длинной, причудливо изгибающейся улицы, по обеим сторонам которой тянулись пёстрыми блестящими лентами витрины. Никаких ночных увеселительных заведений, лишь магазины, магазины, магазины! Занимающие весь первый этаж дома, а то и сразу два, приглашающие к себе крупными сверкающими вывесками и плакатами в витринах с обещанием баснословных скидок. И несколько ресторанчиков и кофеен, дабы можно было отдохнуть и перекусить в процессе пополнения гардероба. Впрочем, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что торговали на этой улице практически всем, что способно покорить сердце женщины, – одежда, обувь, сумки, всевозможные аксессуары, украшения, косметика, мелочи для дома вроде пушистых покрывал, декоративных подушек, расписных ваз и ароматических свечей. Даже книжный был!