7. Глава 7

ГЛАВА 7

Полное опустошение и настроение ниже плинтуса. Спишем очередное фиаско, как наказание за то, что я просто так съела конфету. И похоже съем еще три, глядя на выражение лица бабушки. Падать, так уж с гастрономическим наслаждением. Интересно, за что сейчас? Скидываю пальто вместе с сапогами, под зорким взглядом любимой родственницы и, опустив взгляд на грудь, понимаю, что забыла переодеть блузку. Черт, и тушь! Тушь ведь не смыла…

— Сегодня были очень вкусные овощи, мне даже было мало, — нервозно произношу я, где-то на задворках сознания понимая, что сейчас мне в очередной раз тщательно промоют и без того промытые мозги. — Это всего лишь блузка, купленная мной на восьмое марта. Она почти закрытая, сама посмотри, разве что, только шея и видна, — начинаю оправдываться я, но в ответ получаю полную тишину. Пожалуй, бабушкино молчание значительно хуже нравоучений. Мне реально становится страшно от того, как она на меня смотрит и молчит. — Не смотри на меня так, пожалуйста, я не сделала ничего плохого. Это просто блузка, которые носят все. Абсолютно все нормальные люди.

— Смотри, что получается, Светлана. Вчера косметика, спрятанная под кроватью, сегодня уже тушь на ресницах, а через полгода что, брюхатая внучка?

— Ну зачем ты так говоришь?! Как я вообще могу быть беременной, когда меня даже никто не целовал?! Зачем ты так со мной? — вместо ответа на мой истерический всплеск, бабушка лишь усмехается.

— Чтобы стать шлюхой, как твоя мать, или просто забеременеть, целоваться совсем не обязательно, — выхватывает из моих рук сумку и, совершенно игнорируя мой протест, начинает в ней копошиться.

— Отдай! — тяну руку к сумке, на что получаю удар по ладони.

— Кстати, смею тебе напомнить, что твоя мать тоже не родилась шлюхой, ими становятся в процессе жизни, моя дорогая. Тоже, между прочим, хлопала глазками, пользуясь красивым личиком, этакий ангелочек с виду. Однако, оказалась слаба на передок, моего сына ей не хватило. Аппетиты не те. Надеюсь, твой аппетит еще не поздно усмирить, — выбрасывая содержимое сумки на пол, как ни в чем не бывало продолжает она. — Не понимаю, как я могла все это пропустить.

— Да что это?! Все красятся! Мне двадцать один год! Я просто накрасила тушью ресницы. Все! Что в этом такого ужасного? Ты же сама… сама красишься. Почему мне нельзя? — молчит! Тупо молчит, рассматривая мой телефон. — Там ничего нет, как и во всей моей сумке!

Меня не слышат или делают вид, что не слышат. В какой-то момент мне это так надоело, что единственное, на что меня хватило, так это молча уйти в мою спальню.

На автомате скидываю с себя одежду, натягиваю спортивные штаны и толком не успеваю натянуть футболку, как получаю хлесткий удар по ягодицам.

— Ты что?! — резко поворачиваюсь к бабушке и снова не успеваю отреагировать, как получаю очередной удар скакалкой, только уже по рукам.

— Дрянь ты такая!

— Хватит! Что ты творишь?!

— Столько я в тебя всего вложила, и для чего все это? Чтобы получить очередную шлюху?! — снова удар по рукам, только с такой силой, что на коже моментально появляются полосы.

— Прекрати, мне больно, — пытаюсь увернуться, но удары все равно продолжаются, если не по рукам, так по всему телу. — Все, я не буду больше краситься, не буду! Довольна? — выжимаю из себя, прикрывая лицо руками.

— Это я у тебя спрошу, как ты будешь довольна, когда будешь переходить с одного члена на другой.

— Ну зззачем ты так говоришь?! — от обиды наворачиваются не только слезы, но и, черт возьми, я начинаю заикаться.