– Тогда не расслабляйтесь, – смотрел Томи в ее чёрные глаза. – Сражайтесь до последнего.

Она скрыла улыбку за бокалом.

– Не ждите от меня пощады.

– Не буду, – улыбнулся Томас, пригубив игристый напиток.

Ламира же сидела с чуть покрасневшим лицом, слушая их разговор и ловя язык их тел. Даже октагон, в котором сейчас бились два бойца, был не так интересен, как встреча Юкине и Томаса.

– Победитель! Бьяко Кучиро! Болевой во втором раунде!

Очередные аплодисменты! Радость тех, у кого зашла ставка и сдержанные улыбки от проигравших. Ну ничего, турнир только начался, так что пока неизвестно: кто уйдет с пустым кошельком.

– Третья бойцовская пара! Мачицуда Ицке против Мацуваши Ашо! Делайте ставки, дамы и господа!

«Мацуваши?» – вспомнил Томи японца, с которым учился в «Акай Кири».

– Кто-то из бойцов знаком вам? – заметила Юкине реакцию Томаса.

– Может быть. Кажется, я где-то слышал эти фамилии, – ответил он, оторвав виноградинку с кисти.

В октагон вышел Мачицуда – высокий японец с татуировкой на всю руку. Хорошо сложенный и уверенный в своих силах. Он довольно расслабленно прошел в клетку и встал у красного угла. За ним следом вышел Мацуваши – серьезное лицо, козлиная бородка и пара шрамов на скуле.

«А он повзрослел, – задумался Томи. – Это действительно был Мацуваши из его академии. – Значит, ты всё-таки стал бойцом, как и хотел».

За соседним столиком Тугур, угадав уже два исхода поединков, чувствовал себя вполне вольготно. Еще и чувство превосходства над Романовым и его белым поясом... весь этот спектр эмоций подогревался изрядно выпитым алкоголем. И даже слова осторожности от помощника не могли унять уже двинувшуюся лавину с вершины горы. Нажать на внутренние тормоза для Тугура оказалось невозможным. Всё его естество было раздражено присутствием Романова, его блеском, его удачами и победами. Ненависть внутри Тугура приближалась к точке невозврата.

– Два миллиона на Мачицуду, – сказал он грубым тоном официанту.

Парень забил в мобильнике ставку в общую программу для формирования коэффициентов.

Тугур же отпил вина и рявкнул:

– Какой же скучный вечер, еще воняет чем-то. Кажется, русской свиньёй. Да, Нору?

– Д-да, господин, хе-хе… – чувствовал помощник неловкость ситуации.

Ламира и Юкине посмотрели на Томи. Тот никак не отреагировал, он же не собака бросаться на лай другой псины и лаять в ответ.

– Пять миллионов на Мацуваши, – сказал Томас официантке, обновляющей напитки.

– Да, господин, – ответила японка, тут же вбив ставку.

– Вы решили поставить? – удивилась Юкине.

– Да. Я вспомнил этих двух бойцов, поэтому знаю – кто победит.

– Пять миллионов на Мацуваши, – повторила и Юкине ставку.

– Есть, госпожа, – быстро забила официантка ставку в систему.

– Ламира, а ты? Играешь? – улыбнулась Тоджиро.

– Пожалуй, пропущу. Хочу посмотреть на интуицию Томаса.

– Это не интуиция, – ответил Томи. – Анализ, – указал он на свой лоб, – и боевой опыт.

– Пф-ф… – фыркнул Тугур. – Какой может быть опыт у дворняги! – он с причмокиванием пригубил виски.

– Простите, – поднялся Томи из-за стола, – мне нужно подышать на воздух.

– Конечно, – ответила Юкине.

Она грациозно кивнула, проводив его взглядом. Тугур, небрежно вытерев мокрые губы, бросил тканевую салфетку на стол и поднялся следом.

– Господин?

– Я подышать. Провонял свининой.

Он потопал в коридор, желая не упустить Томаса из виду.

Томи же прошел мимо охраны особняка и вышел во внутренний двор. Здесь располагалась огромная лужайка для игры в гольф, перед ней громадное кольцо с фонтаном, отключенным на зимнее время. В стороне были установлены спортивные тренажеры с открытым бассейном, которые также были недоступны до прихода весны.