– А еще! Изгоняют злых духов! – добавила Ханако.

– Вон оно что, – почесал Томи подбородок. – Что-то похожее есть и в Российской империи. Да, точно. Только в России для подобных ритуалов используют воду...

Его глаза скользнули к навесу, под которым толпились прихожане. Там были установлены, по меньшей мере, сотня ячеек, на широкой столешнице стояли металлические цилиндры с отверстиями, японцы поочерёдно подходили к цилиндрам и трясли их, вынимая палочки. Затем клали эти палочки обратно и подходили к ячейкам.

– Это и есть уголок с предсказаниями, – снова Аделина будто прочла мысли Томаса лишь по выражению лица.

– И что нужно делать?

Боже, он был похож на какого-то любопытного мальчишку.

– Подойди и достань из цилиндра палочку, – ответила Ханако. Она улыбалась, сегодня Томи был таким милым. – На ней будет номер. Запомни его и открой ящик с таким же номером, там и будет твое предсказание на грядущий год.

– Угум. Так и сделаю.

Через пару минут Томи, дождавшись своей очереди, достал из цилиндра палочку с номером четыре. Аделина и Ханако переглянулись. В цилиндре не должно было быть цифры четыре, ведь она обозначала смерть... В Японии старались избегать этой цифры в нумерациях...

Томас подошел к ячейке с номером четыре, открыл ее и, достав лист с предсказанием, прочитал:

«Солнце на Востоке рано заходит. Так и твоя смерть придет».

– Что там написано? – подошла взволнованная Аделина.

– Глупость какая-то! – легкомысленно улыбнулся Томи и положил бумажку в карман.

– Покажи! – не сдавалась упорная Штрехен.

– Не-а! Это же предсказание, а значит – секрет! – он чиркнул пальцем по ее носу.

Подмигнул Ханако. Положил руки в карманы и беспечно направился ко входу в храм.

Аделина и Ханако обеспокоенно переглянулись.

– Он сегодня такой... – подбирала слова Штрехен, – беззаботный?

– В точку, – закивала Такахаси. – Прям напомнил мне себя пять лет назад...

– А мне нравится! – тепло улыбнулась Аделина. – Редко его таким увидишь.

– Да уж. Не могу не согласиться...

– Пойдем. А то он натворит еще чего! – усмехнулась Штрехен. – Подерётся с монахом, вот будет неловко!

Ханако даже не стала спорить – когда Томи учился в академии, то мог подраться с кем угодно. Теперь же он повзрослел и стал мудрее, но зеленоволосая всё равно поспешила за Аделиной...

Перед входом в сам храм стояли две массивные статуи пузатых монахов с огромными бусами на толстых шеях. Многие посетители подходили к статуям, тёрли им то руки, то лысые головы, видимо, снова на удачу.

Томи прошел мимо фотографировавшихся азиатов и попал вовнутрь: высокий потолок, деревянный пол и разрисованные стены зала встретили яркими красками. Благо было пасмурно, иначе солнечный свет создал бы слишком яркую палитру красных цветов.

В зале шел молебен. В центре, подогнув сухие ноги, восседал старик с длинной, но редковатой бородой, из его сомкнутых губ доносился звук гудения, странный, но при этом завораживающий. Позади него в синих одеяниях сидели бритые налысо монахи. Каждый из них повторял утробный звук, но исполнял его тише, подстраиваясь под звучание старика.

Посетители, стараясь не шуметь, тихо располагались у входа в зал. Томи тоже присел на свободное место, намереваясь посмотреть, чем всё закончится, и будет ли что-нибудь интересное помимо странного гудения буддистов. Аделина и Ханако прошли в зал и опустились с ним рядом.

– Это мастер Таро Фую, – прошептала Ханако, указав на старого монаха.

Томи кивнул, сделав вид, что запомнил.

Старик тряхнул чёрными бусами, его гудение изменилось, поменяв звуковую частоту. Младшие повторили за ним.