В соседней комнате сидели Норико и Хан.

– Госпожа, какую песню вам включить?

– А? – посмотрела Норико на мужика как на чудика. – Ты рехнулся? Чтобы я запела здесь.

Якудза расстроенно улыбнулся.

– Да, госпожа. Тогда… тогда я спою для вас.

– Эм-м… ладно, – не ожидала Норико такого поворота от начальника охраны.

– Кх-м… – прочистил мужчина горло. Жк-монитор засветился, на экране показались морские волны и поплыли первые слова песни…

– Моя любовь плывет, лети-и-и-ит!

Я бегу за ней, делая ветер…

Мы увидимся через год,

И я стану снего-о-о-ом!

Мужик слегка пританцовывал, постукивая туфлями. Норико же к своему удивлению заслушалась удивительной песней.

– Так красиво, Хан…

– Госпожа…

В четвертой комнате Томи листал пультом песни.

– Не прошло и полгода, – вздохнула Юна.

– Отвали, – ответил юноша, – я не каждый день пою песни, не могу же ударить в грязь лицом.

– Ты такой искренний, – облизывала она мороженое.

– Всё, нашел.

Юна прочитала на экране название песни.

– Свободный полет?

– Угу, – кивнул юноша и перехватил микрофон удобнее.

Заиграла музыка, и Томи начал петь.

– Мой телефон безнадежно молчал, плавно текли минуты…

Я на вопросы твои отвечал, но самому себе как будто…

Что ты глядишь в белоснежную даль? Истина где-то ближе.

Я не хочу уезжать никуда. Я не хочу, а ты не слышишь.

Бери меня в плен свой. Держи, чтоб остался.

Ты первая в жизни, кому бы я сдался!

Юна сидела тихо, не шевелясь и слушая каждое слово… Томи допел последнюю фразу, на экране высветилось пять баллов из ста.

– Отстой, – отложил Томас микрофон и посмотрел на Юну. – Э? Ты чего?

Девчонка сидела, прикрыв лицо руками.

– Юнка?

Оридзава отвела ладони, лицо красное-красное…

– Ты чё? Пива хряпнула что ли?

– Я… глоточек…

– Твой дед меня точно прибьет!

– Прости, ик… на трезвую твое пение ужасно…

– Гля! Ты чё? Реально пьяная? – посмотрел Томи на практически полный стакан с пивом. Как она могла напиться от одного глотка?

– Угу… – кивнула девчонка, – мяса… Мяса хочу…

– Будет тебе мясо, – забрал Томи стакан с алкоголем и поставил его подальше от девчонки.

– Ты… – смотрела на юношу красноволосая, – ты правда… считаешь меня глупой?

Томи вздохнул, тут в комнату постучались, и занесли на подносе жареное мясо, еще стакан пива, картофель фри и соус.

– Приятного аппетита! – улыбнулась японка с ресепшена.

– Еще пиво? Я заказывал один стакан, – посмотрел Томас на официантку.

– Ваша спутница дополнила заказ, – она склонила голову.

Томи приподнял бровь и посмотрел на довольную Юну.

– Понятно, спасибо.

Женщина поклонилась и вышла из комнаты.

– Так, – сказал Томи холодным тоном, – тебе хватит на сегодня, – юноша отставил второй стакан с пивом.

– Но, Томусик, – захлопала глазками Юна, – мне никогда не разрешали… Я просто попробовать.

– Нет. Ешь мясо.

– У-у-у… какой бяка.

Юна взяла шпажку с мясом и стала грустно есть. Да, вот так вот, жевать с грустным личиком.

– Ты поёшь следующая, – юноша пережевывал мясо, предварительно макая в соус.

– Угу, – насупилась Юна.

– Эч-ч… – недовольно проворчал Томи, – хватит дуться, если ты напьешься, как мне потом смотреть в лицо твоему деду? А Норико-сан?

– Ты увидел Норико? – удивилась Юна.

– Да, шла сегодня за нами. И не только ее. Еще несколько человек с вашего поместья.

– Ты… обижаешься на меня? – поникла девушка.

– В смысле? – не понял юноша.

– Я пришла не одна…

– Не обижаюсь, – спокойно сказал Томи, – так и должно быть.

– Угу, – кивнула красноволосая, – дедушка переживает за меня.

Трр… Трр…

Зазвонил телефон у Юны. Она достала мобильник и приняла вызов.

– Дедушка?

– Юна, у тебя всё в порядке? Выбрала что-нибудь из вещей?