- Мадемуазель, ваш размер, - продавщица принесла мне белые босоножки, которые показались мне подходящими. На подошве было выбито “Fabriqué en France”[1]. Вопрос с обувью решился, едва начавшись. В Тунисе в этим всегда было не очень сложно. Я завернула вьетнамки в бумагу и засунула их в пляжную сумку.

- Ещё вот эту сумочку, - шопинг явно доставлял мне удовольствие.

Расплатившись за босоножки и сумочку в магазинчике отеля, я вышла на веранду и села за столик в предвкушении крепкого кофе, вкус которого так хотелось вспомнить.

В Советском культурном центре Туниса, где мы часто ошивались во время стажировки: помогали разбирать библиотечные завалы, раскладывать газеты или слушать лекции о международном положении, я познакомилась с Мариной Хабиб. Она приехала в Тунис примерно за десять лет до нас, выйдя замуж за тунисца, который выучился в Москве на инженера. Нам не очень разрешалось поддерживать контакты с русскими жёнами местных, но поболтать в стенах Центра особо не возбранялось.

- На фига мне алкоголик с копеечной зарплатой и комнатой в квартире его родителей? – Марина, как и многие уехавшие из страны, подсознательно оправдывалась за свой выбор. Но меня её аргументы особо не интересовали, также как и квартирный вопрос. Она тосковала по общению, а мне хотелось узнать о стране больше, чем нам разрешалось, и это нас сблизило.

- Покажешь, где можно купить настоящие кораллы недорого? – спросила я практичный вопрос. Я раньше никогда не видела таких красивых украшений из кораллов, как тут. Да я вообще ещё мало видела, но про кораллы я знала с самого Союза. Мне хотелось розовых, но в Тунисе были только красные, тоже очень красивые. А если они попадались в руки талантливому ювелиру, то бусы превращались в настоящую красоту и оберег от «дурного глаза». Но найти подходящие коралловые бусы за приличную цену всегда дело хлопотное.

- Пошли на сук в Медину в четверг, - Марина отреагировала моментально. Ей бы только болтаться с кем-нибудь из своих, как я подумала тогда.

- Ты понимаешь, что никому про это говорить нельзя? – спросила я на всякий пожарный.

- Обижаешь.

Доверие – вещь ненадёжная, но я тогда ещё думала, что гадости случаются с другими, не со мной.

Я помню, как шла в следующий четверг по узким улочкам Тунисского сука между заваленными товаром магазинами, вдыхала новые запахи и слушала, как бухает от страха и восторга сердце.

Посуда, ювелирка, ткани, пряности и много чего другого, что для меня казалось загадочным, новым, таким непохожим на всё, что я видела и знала дома.

Марина видела мой восторг и круглые глаза. В такие моменты ей казалось, что я ей завидую. Но мне точно не хотелось оказаться на её месте.

Хозяин ювелирной лавки поздоровался с Мариной, как со старой знакомой.

- Лучше цен ты нигде не найдёшь, - шепнула моя новая подруга мне в ухо.

- Ок, но пусть сначала покажет, что у него есть.

Из всего, что я увидела, мне не понравилось ничего. У меня с детства чутьё на ювелирку, я интуитивно знаю, что хорошо, что плохо, тем более бусы, где самое главное – это именно вкус и правильный подбор материала. Хозяин лавки мне предлагал обычный туристический треш.

- Марин, я ж просила кораллы, а не мусор, - сказала я ей по-русски.

- Ты, что, понимаешь в кораллах? – удивилась она.

- Скажи ему, что мне нужны цельные круглые бусины.

Хозяин всё понял, но у него никаких настоящих кораллов не было. Сделка не случилась. Они переглянулись, я попрощалась и поблагодарила. Я тогда ещё своей тупой советской башкой не понимала, что Марина ждала комиссионных за клиента. Со временем всё встало на свои места.