Алан… Новообретенный брат. Первый год в доме Ролинсов прошел для Нины под знаком обожания этого златокудрого молодого человека. Это сейчас она морщится от досады, вспоминая, как идеализировала Алана, а в пятнадцать он казался ей сошедшей с экрана кинозвездой. Талантливый некромант, забросивший занятия магией сразу после окончания академии. Алан не просто был красавцем, он обладал невероятным обаянием и способностью располагать к себе людей. Банальный комплимент в его устах звучал, как искренняя похвала. Избитые шутки принимали черты остроумия.

Время, когда Нина краснела от каждой улыбки брата, закончилось, стоило ей обнаружить, что добродушие и веселость Алана — всего лишь маска. В моменты когда молодой человек думал, что находится в одиночестве, приветливая улыбка быстро сползала с его лица, а глаза приобретали решительный блеск. Он подолгу, с ожесточенной сосредоточенностью, что-то писал в своей записной книжке. Каков брат на самом деле? Что его заботит? Почему даже перед родителями он всегда разыгрывает весельчака? Этого Нина не знала и предпочла не совать нос в секреты Алана.

Месяц назад ей пришлось об этом пожалеть.

Алан исчез, оставив письмо, в котором извинялся за поспешный отъезд и обещал отправить весточку при первой же возможности. Вскоре он действительно написал. Сначала из приморского Сартра, еще через неделю из восточного захолустья Воллоны. Подозрительным это казалось только Нине. Родители были уверены, что сын готовит какой-то важный материал для возглавляемой им газеты. Но ради какой сенсации главный редактор «Магического сплетника» решил исколесить страну?

Газета была любимым детищем Натаниэля Ролинса. После того, как Алан закончил академию, он изъявил желание возглавить издание. Отец с радостью передал ему бразды правления. В дальнейшем он позволял себе только робкие замечания по поводу изменившегося содержания газеты. «Магический вестник» при Алане превратился в «Магический сплетник».

Спустя три недели после исчезновения Алана к Натаниэлю Ролинсу заявился представитель банка, чтобы сообщить о долгах сына. Пока Ролинсы пытались выяснить, когда и при каких обстоятельствах Алан успел заложить дом и взять кредит на кругленькую сумму, прошел последний срок платежа. В распоряжении семьи остался только «Магический сплетник» и весьма скромная сумма наличных денег, которых едва хватило на то, чтобы снять квартиру в приличном, но уже чуть менее респектабельном районе столицы.

Родители не потеряли веры в сына, даже увидев заемные бумаги и размашистую подпись Алана на них. Глория Ролинс продолжала искренне верить в то, что произошла чудовищная ошибка: Алана подставили или ему пришлось ссудить денег кому-то из друзей. В любом случае ее мальчик скоро приедет, решит все вопросы с банком, и они вернутся в свой дом… Супруг не разубеждал ее, но по мрачному выражению лица Натаниэля Ролинса было ясно, что он не разделяет наивности Глории. Он сильно сдал за эти недели. Казалось, чем больше времени проходило с момента отъезда Алана, тем меньше он верил в возвращение сына.

Когда встал вопрос о том, что делать с «Магическим сплетником», Нина робко озвучила приемным родителям свое желание возглавить газету. Последние полгода она провела в редакции, выполняя все поручения брата. Девушка писала короткие статьи о магических новинках и улаживала конфликты с читателями, которые приходили жаловаться на те или иные публикации.

Может, Алан и не всерьез называл Нину своей правой рукой, но все же в сложившихся обстоятельствах она посчитала нужным взять ответственность за редакцию на себя. Ведь продать «Магический сплетник» не представлялось возможным — на скатившееся до уровня бульварной газетенки издание попросту не нашлось покупателей. Отец сразу ее поддержал. Однако радость Нины была недолгой. Глория Ролинс высказалась решительно против ее работы в редакции. Представительнице аристократического, пусть и обедневшего за последние три поколения рода, претила сама мысль о том, что приемная дочь будет работать. Нина потратила целый день на уговоры, и в итоге они с матерью нашли компромисс.