Я старательно дышала через нос, пытаясь успокоиться. Последний раз меня пытались заставить целоваться на третьем курсе вуза. Тоже один чересчур наглый препод. И тоже потом ходил с красным пятном на щеке. И грозился мне, что я вылечу из вуза.

— Ира! Да Ира же! — из мыслей и воспоминаний меня вырвал знакомый голос.

Риста едва ли за плечи меня не трясла.

— Что? — буркнула я, приходя в себя.

— В зеркало посмотри, — посоветовала Риста. — Кого ты уже прибить хочешь?

— А есть варианты? — фыркнула я. — Знаешь, что этот сволочной дракон сделал? Он меня поцеловал! Ну, попытался. И отхватил потом. По щеке. Риста! Дыши давай. Жив он.

— Главное, что ты жива, — выдохнула перепуганно Риста. — Ты сумасшедшая! Он же дракон! Ира, ты это понимаешь?!

— И поэтому надо руки распускать и адепток без спроса лапать?

— Ты точно сумасшедшая, — пробормотала потрясенная Риста.

— Я — его истинная, по его словам, чтоб ему сутки икалось!

Следующие несколько секунд я наслаждалась картиной «Риста, как русалка, выловленная из воды». Только русалки, говорят, так матом кроют, что с ними стараются лишний раз не связываться. А Риста молчала, только открывала и закрывала рот.

И пока она молчала, я тщетно пыталась понять, каким образом и когда успела дойти до своей комнаты в общаге. Далековато как-то. Или это я из-за своего боевого настроя расстояния не заметила?

— Ты — человек, — наконец-то выдала Риста.

— Спасибо, что заметила, — проворчала я и плюхнулась на свою кровать. — Что? Ну вот что ты так смотришь? Все вопросы к этому идиоту, решившему ко мне подкатить. «В тебе растет дракон», — передразнила я препода. — То, что кикиморы посчитали проклятием, всего лишь иная сущность, которая пытается пробиться во внешний мир».

— Ни одна раса не способна измениться. Гному не стать троллем, а вампиру — оборотнем.

— Риста, еще раз: это не ко мне. Все претензии к одному нахальному дракону.

Риста только вздохнула.

— Это только ты можешь с ним на равных разговаривать.

Я сдержала смешок. Было бы с кем разговаривать. Тоже мне император местный.

Выкинув дракона из головы, я засела за учебу. Конспекты, учебники, снова конспекты. Я так и заснула — в обнимку с учебником по зельеварению. Что бы один умник ни говорил, а мне нужно стремиться выучить теорию как можно лучше.

Очередное пробуждение под «Валенки», побег от доведенной до ручки Ристы, и вот уже я, довольно фыркая, принимаю душ. Истинная, избранная, да хоть полосатая в крапинку. Мою учебу никто не отменял.

Сегодня у нас должен был начаться новый предмет — артефакторика. По идее, к концу года мы сможем научиться изготавливать простейшие артефакты самостоятельно. Ну, или узнаем, на собственных ошибках, какие предметы не следует делать артефактами. И то хлеб, блин.

Преподавателем артефакторики оказался гоблин. Ларс, как представился он, выглядел обычным карликом, только зеленого цвета. Зеленым у него было все, даже лысая голова. Так как фамилию он не назвал, можно было сделать вывод, что он из семьи крестьян или мелких лавочников.

Гоблины обычно становились землепашцами, воинами, конюхами, да кем угодно, главное, чтобы работа не требовала серьезных умственных усилий. Но гоблин-артефактор… Вот уж поистине странное место — академия магии.

Начал Ларс с теории. Он читал нам лекцию о зарождении артефакторики, ее влиянии на современную жизнь и самых частых предметах, которые использовались для артефактов. Читал — сказано сильно. Он говорил. Легко, складно, гладко. И ни разу не запнулся, не подсмотрел материал. Мы только успевали записывать.