Увы, но моего запала хватило на полторы страницы. Я читала вроде бы понятно написанные фразы, но в упор не могла сообразить, что от меня требуется. Как я должна «зачерпнуть энергию воздуха», «свить воздушный жгут» или «обратиться к элементалю внутри себя». И почему вообще здесь написано о воздухе, если стихия Улии Арс — земля, а ректор не обнаружил во мне пробудившейся «второй волны» магии. Устав биться над третьим параграфом, я перелистнула на пятый и, разумеется, тоже не нашла там ничего хорошего. Теперь мне предлагалось «стать единым с земной твердью», «потянуть на себя энергию земли» и «придать ей форму пики».
— И я что, должна буду завтра это проделать?
Я захлопнула книгу и, перевернувшись на живот, уткнулась лицом в подушку.
«Редвир же меня морально раскатает по асфальту. Сто процентов, это самые элементарные упражнения, а я не смогу выполнить ни одного».
Но, может, попробовать потренироваться? Я приподнялась на локтях, обдумывая внезапно пришедшую мысль. Внутренний голос пискнул было, что практиковать магию вне полигонов и лабораторий запрещено, однако я, поморщившись, только отмахнулась.
Всё равно у меня ничего не получится.

Так что я села на кровати, ещё раз перечитала первые два абзаца из «воздушного» параграфа и поднялась на ноги. Для пущей сосредоточенности закрыла глаза и «обратилась к элементалю внутри себя».
Сначала ничего не происходило. Я замечала своё дыхание, сытую тяжесть в желудке, холод пола, на котором стояла босыми ногами, жёлто-оранжевый свет под веками. А потом в кончиках пальцев возникло смутно знакомое покалывание, и мне отчего-то вообразилось, что его причина — маленькие молнии, танцующие у меня на коже.
«Свейте силу в жгут».
Наморщив от сосредоточенности лоб, я медленно подняла руки и принялась скатывать воображаемую верёвку. И то ли работало самовнушение, то ли у меня и действительно что-то получалось, но воздух между ладоней и впрямь как будто стал плотнее.
«Интересно, а если открыть глаза?»
И я открыла — чтобы сразу же отпрыгнуть назад и шлёпнуться на кровать.

В центре комнаты вальяжно крутился небольшой серебристо-серый смерч. Причём я не чувствовала от него ни малейшего дуновения, в то время как страницы лежавшей на кровати книги и занавески на окне шевелились, как от приличного ветра.
— Это что же, у меня получилось?
Я встала и опасливо протянула к смерчу руку. В ответ от него отделилась воздушная «ложноножка» и обвила моё запястье. Совсем не больно, скорее щекотно, но всё равно страшновато.
«А как же сделать, чтобы он исчез?»
Кажется, в учебнике об этом было, в конце параграфа, только я читала уже по верхам. Осторожно, без резких движений я потянулась за книгой, и тут случилось непредвиденное.

Смерч как будто понял, что его хотят уничтожить, и буквально взбесился. Спрятав «ложноножку», вырос в размерах и басовито загудел, увеличивая скорость вращения. Занавески и покрывало на соседской кровати уже не просто шевелились, а откровенно развевались. Мне сердито дунуло в лицо, словно невидимая защитная стенка стала тоньше, книгу же вообще старалось сбросить на пол. Хорошо ещё, что смерч не двигался, иначе…
Не закончив мысль, я схватила учебник и принялась судорожно листать страницы. «Обязательно вплетите ограничитель. Природа вихря такова, что он вбирает…»
«Ограничитель? Что ещё за ограничитель?»
Между тем гул всё нарастал. Заскрежетали по полу ножки двигаемой мебели, грохнул упавший стул. Я нервно вскинула взгляд, и меня прошиб холодный пот.
Смерч вырос под потолок, потолстел, потемнел. Прямо на моих глазах беспощадно трепаемая занавеска, не выдержав, сорвалась с гардины, и её втянуло в воронку. Я испуганно попятилась, а вихрь, выпустив «ложноножку», ловко выбил у меня из рук учебник и всосал в себя.