Однако, кроме чтения книг, для учебы мне понадобится еще кое-что. Магия. А осталась ли магия Элли в этом теле, или ушла вместе с ее душой?

— Убираем учебники, освобождаем столы, — раздалось от дверей, и я сначала почувствовала прилив ужаса, а потом, подняв глаза, увидела зашедшего в аудиторию милорда Рэйнарда. — Сегодня у нас практическое занятие.

Практика. Я пропала. Чем мне объяснить то, что за ночь я вдруг разучилась колдовать?

Ректор, медленно обводя взглядом класс, прошел от дверей к преподавательскому столу. Тут его взгляд наткнулся на меня, холодные серо-голубые глаза сузились — и взгляд тут же перебежал дальше, к следующему студенту. У меня вдруг появилось странное и очень нехорошее предчувствие насчет этого занятия, а в голове снова всплыла утренняя сцена. Надеюсь, мужчина явился в аудиторию не за продолжением?

Хотя чего я себя накручиваю. Элли, конечно, очень симпатичная, но, скорее всего, не самая роковая красавица академии. Вон та брюнетка на втором ряду, с такими кроваво-красными губами, что невольно наводит на мысли о вампирах, выглядит гораздо ярче. Так что не стоит придумывать лишнего. Наверное, ректор просто всегда ведет у курса Элли занятия по заклинаниям.

— А где магистр Файнберг? — кокетливо хлопнув ресницами, спросила та самая брюнетка, и мои нехорошие предчувствия окрепли.

— Сегодня его замещаю я, — сухо отозвался мужчина. После этого никто больше не осмелился расспрашивать о подозрительно пропавшем магистре.

Тут милорд Рэйнард махнул рукой на доску, и непонятная картинка на ней исчезла. Я облегченно выдохнула. Может, мне все же повезло, и курс Элли, то есть мой, будет изучать все с самых азов? Вроде: «Как нащупать в себе магию»?

— Это плетение с прошлого занятия, его вы уже должны были выучить, — мои надежды разбились о первую же фразу мужчины. — Сегодня мы будем изучать заклинание заморозки.

На доске сами собой проступили меловые линии, сплетаясь в изящный узор, а на наших столах из ниоткуда возникли прозрачные пузатые колбы с водой. Украдкой оглянувшись, я обнаружила, что лица моих одногруппников спокойны, и ни один из них не хватается за сердце, увидев такое сложное задание. Видимо, в отличие от меня, они действительно все это знали. Кто-то даже, шепча, уже принялся размахивать рукой, внимательно глядя на доску. Впрочем, милорд Рэйнард тут же это пресек.

— Сначала повторяем со мной, потом сами, — произнес он. — Вытягиваем руку и повторяем жест. Если вам этого недостаточно, можете взять в руки карандаши и почувствовать себя магистрами древности, которые пользовались волшебными палочками.

По смешкам в аудитории я поняла, что это была шутка, понятная всем, кроме меня.

— Еще можно взять в руки посох! — с восторгом завопил кто-то с задних рядов, и аудитория разразилась новым взрывом хохота. Джина рядом со мной давилась смешками, уронив голову на парту, и даже ректор коротко хмыкнул, но тут же посерьезнел.

— Заканчиваем веселиться, начинаем тренироваться. Когда заучите последовательность, можете сплетать знак из чистой силы, без лишних движений, — скомандовал он, и аудиторию тут же накрыла гробовая тишина. — Итак: вверх, вправо, петля Зейна, обратная петля, поворот и обрыв.

Одногруппники тут же вытянули руки вперед: кто правую, кто левую, и с энтузиазмом принялись ими размахивать. Словно дирижировали невидимым оркестром. Помявшись, я тоже протянула руку и попыталась повторить написанное на доске, краем глаза следя за бредущим по рядам ректором. Конечно же, ни одной петли Зейна я не знала, и поэтому просто попробовала словно бы обвести изображенный на доске знак. Да даже не важно, получится или нет. Сегодня мне просто нужно провозиться до конца пары и не привлечь внимания. В такой толпе это будет легко!