12. Глава 12

Мы все как один повернулись к платформе, на которую буквально из воздуха вальяжно ступил принц.
— А тебя, кстати, ректор подхватил, — поделилась Лея. — Ловко сделал, но я заметила.
Теперь на неё шикнул уже брат, а я почувствовала лёгкую растерянность — зачем Стронгхолду? Подумаешь, плюхнулась бы на задницу перед всей Академией, ему-то какая забота?
Тем временем на сцене ментор Грэй заканчивала приветственное слово. Вот она протянула Алеку планшет с клятвой, вот принц заговорил звучным, красивым голосом, без идиотского растягивания звуков. Вот вдохнул поглубже перед заключительной фразой и вдруг поперхнулся. Сдавленным речитативом выдал:
— Именем Отца Дракона и Белой Богини да будет так! — и закашлялся.
Сидевший слева от меня Дин тихонько цыкнул:
— Первое предупреждение от духа. Но что-то мне подсказывает, Алеку надо объяснять более наглядно.
«Обычная запинка — предупреждение? — я нахмурилась. — Как много у них здесь завязано на слова».
Между тем планшет в руках принца превратился в крупную чёрную бабочку, по краю крыльев которой шла тонкая белая кайма. Бабочка легко взлетела, словно выбирая, сделала круг над преподавательским столом и наконец опустилась на левое плечо Артура Вингейтса.
«Б…лин!» — почти вслух подумала я, глядя, как дух Академии рассыпается серебряными искрами. Перевела глаза на алхимика, однако тот уже успел сделать непроницаемое лицо. Ректор сидел с таким же каменным выражением и на этот раз поздравлять никого не стал.
— Поздравляю, Алек, — традиционно завершила церемонию ментор Грэй, — теперь ты полноправный студент нашей Академии. Проходи к своим однокурсникам.
Под традиционные же аплодисменты принц, который уже не считался принцем, подошёл к нашему столу и уселся с краю — так, чтобы между ним и Эриком было пустое место.
— Поздравляю, Алек, — без улыбки сказал Лео. — Ты был на грани.
Тот лишь фыркнул и сделал вид, будто слушает заключительное слово ментора Грэй. Весьма короткое, кстати, — преподавательница понимала, что теперь студентам интереснее еда, а не болтовня. Да и Стронгхолд, чья очередь говорить пришла позже, ограничился сухим поздравлением и надеждой, что новый учебный год всем нам запомнится только хорошими событиями. После чего громко хлопнул в ладоши, и на столах наконец-то появились кушанья. Так много и такие ароматные, что у меня одновременно разбежались глаза и побежали слюнки.
— Сразу предупреждаю, — Дин сноровисто отрезал ломоть от куска печёного мяса и, не спрашивая, положил его на тарелку сидевшей рядом Эмме, — опаздывать в пиршественный зал чревато. Времени на еду даётся немного, и как только оно истекает, все блюда исчезают.
— От брата знаешь? — уточнил Лео, уплетавший густой суп-пюре.
— Ага. Поэтому запоминайте: начало красного сектора, середина жёлтого и начало зелёного.
— Повезло нам с тобой, Соултон. — без улыбки заметил Эрик, кладя себе рагу. — Кстати, Стерх. Тебе, как чужестранке, советую попробовать вон те пирожки. Уверен, в вашем мире таких не готовят.
— Спасибо, — я послушно взяла маленький плоский пирожок. Осторожно надкусила, почему-то ожидая подвоха, и сама не заметила, как сжевала всё целиком. Понятия не имею, что там было в начинке — по цвету розовая, пахнувшая черёмухой паста, — но такой тающей, обволакивавшей язык и нёбо вкусноты я и впрямь раньше не ела.
А ведь ещё был божественный суп — по вкусу и цвету тыквенный, с лёгкой перчинкой. И грибное рагу с вполне земными картошкой, луком и морковкой. И мягкие, ещё тёплые ржаные булочки с хрустящей корочкой, и жареная рыба, и вообще столько всего, что я поймала дежавю от турецкого олл инклюзива. А когда еда, как и обещал Дин, одномоментно исчезла со столов, откинулась на спинку стула с ощущением Винни-Пуха в гостях у Кролика.