И с этими словами госпожа Бист колобком выкатилась из комнаты, едва ли услышав моё ответное «Спасибо».

Дверь закрылась с негромким стуком, и у меня как по команде закончились силы. Я тяжело плюхнулась на кровать и обвела комнату потерянным взглядом.
Стол, стул, тумбочка, платяной шкаф — никакой лишней мебели. На полу тонкий, цвета кофе с молоком ковёр, рядом со шкафом узкая дверь.
«Неужели в здешнем Средневековье додумались до индивидуальных санузлов? Или это благотворное влияние нашего мира?»
Однако подняться и проверить я себя заставить не смогла.
«Мамочка, куда я попала? Зачем? Домой хочу-у!»
Я жалобно всхлипнула и, поскольку больше не нужно было держать лицо, разрыдалась, уткнувшись носом прямо в гору выданной одежды.
«Совсем одна... Ничего не знаю, ничего не понимаю! И, естественно, никаких Рона с Гермионой — здесь вам не сказка».
Я больно прикусила ребро ладони, чтобы не завыть в голос, и в этот момент в дверь вежливо постучали.
«Кого там!..»
Меньше всего на свете я сейчас нуждалась в посетителях.
«Может, если не отвечать, уйдут?»
Но так невежливо, и вообще, вдруг там что-то важное?

Я поднялась с кровати и, вытерев слёзы ладонью, подошла к двери. Открыла и обнаружила на пороге уже знакомую леди — ментора Орлову.
— Рыдаешь? — не столько спросила, сколько констатировала она. — Я так и думала. Разрешишь войти?
— Да, конечно, — я посторонилась, впуская гостью. Закрыла за ней дверь и, не зная толком, что говорить, неопределённо взмахнула рукой: — Присаживайтесь, пожалуйста.
— Благодарю, — преподавательница царственно опустилась на стул. Я же присела обратно на кровать — на самый краешек, словно на экзамене у строгого преподавателя.
— Симпатичная комната, — вежливо заметила гостья. — Всё-таки у Бист неплохой вкус. Да и разместила она тебя с пониманием.
— В том смысле, что подальше от принца?
— Именно, — ментор Орлова устремила на меня взгляд не старчески ярких зелёных глаз. — Вы очень неудачно с ним схлестнулись, причём, полагаю, ты сама не понимаешь силу своего удара.
Я отрицательно мотнула головой: конечно, я не понимала! Меня, как щенка за шкирку, бросили в этот мир — не спросив, не объяснив... Почувствовав, что на глазах вновь вскипают слёзы, я оборвала мысль и отчаянно заморгала.
Гостья устало вздохнула и заметила:
— Надеюсь, когда-нибудь господин ректор поймёт, что самое эффективное решение не всегда самое лучшее. В конце концов, тебя забирали не из ада советской России, а из вполне цивилизованных условий.
Последняя фраза отвлекла меня от переживаний лучше любых приказов взять себя в руки.
— Так вы тоже с Земли! Теперь понятно... — Я замолчала, сообразив, что продолжение про фамилию будет не слишком вежливым. А затем проделала нехитрые арифметические вычисления и всё-таки ляпнула бестактность: — Ой, а сколько же вам тогда лет?
Ментор Орлова посмотрела с укоризной.
— О таком не принято спрашивать во всех мирах. И потому отвечу расплывчато: драконы живут гораздо дольше людей. А здесь даже пришельцы вроде нас с тобой — драконы.
— Почему?
Укоризны во взгляде собеседницы стало больше.
— Потому что другие этому миру не подходят.
«Это же очевидно», — угадала я недоговорённое и отчётливо ощутила собственную глупость.
Между тем преподавательница продолжила:
— Однако я пришла не для того, чтобы обсуждать нюансы выбора кандидатов на обмен. Мне хотелось бы несколько сгладить твоё первое впечатление от Академии Драмион — догадываюсь, не очень приятное.
Я кивнула, не видя смысла кривить душой.
— Тогда начну с главного достоинства Академии. — Для пущей вескости собеседница выдержала паузу. — Здесь не учат пустому. Всё, что ты узнаешь за будущие полтора семестра, обязательно пригодилось бы тебе в этом мире. И в такой компоновке учебной программы основная заслуга господина ректора. Да, — она слегка повысила голос в ответ на непроизвольную гримасу на моём лице, — после его поступка ты относишься к нему предвзято. И потому прошу пока верить мне на слово: Ричард Стронгхолд — один из лучших ректоров нашей Академии.