— Именно так, Соултон, хотя вопрос я задавала и не тебе, — упрекнула ментор Маккалох. — И последний вопрос: зачем добывают золото грифонов?
— Из суеверия, — фыркнул Алек.
Преподавательница устремила на него острый взгляд.
— А конкретнее?
Однокурсник сделал скучающее лицо.
— Считается, что украшения из такого золота защищают от зла, враждебной магии и клеветы. Так же его традиционно рекомендуется использовать в некоторых алхимических эликсирах, однако здесь эффективность не доказана.
Ментор Маккалох негромко хмыкнула.
— Когда ментор Вингейтс вернётся, обязательно попрошу его провести с вами дополнительное занятие по теме грифонова золота.
Упоминание алхимика отозвалось у меня внутри неясной тоской. И потому я не сразу отреагировала на следующие слова преподавательницы:
— Что же, теорию мы повторили, приступаем к практике. Стерх, ты идёшь первой.

14. Глава 14

«Ну почему сразу я?»
Пожалуй, эта мысль типичного двоечника возникла у меня впервые за всю учёбу — хоть на Земле, хоть здесь. Тем не менее я аккуратно подошла к краю карниза и глянула вниз, ища удобное место, чтобы перелететь туда в виде дракона, а затем незаметно от грифонов перекинуться в человека.
— Вон за тем утёсом, — любезно подсказала мне ментор Маккалох. — Как раз подветренная сторона.
Я обречённо кивнула и взмыла в воздух. По широкой дуге, чтобы не потревожить обитателей гнездовья, спланировала за скалу и, приняв человеческий облик, осторожно выглянула из-за камней.

Львиное гнездовье занимало ровную и почти круглую площадку, окружённую отвесными скалами. В центре её находились три больших, метра два в диаметре гнезда, похожих на кучи бурелома. В одном из них сидела терракотовая самка с белыми крыльями, рядом на каменном полу возились трое персиковых детёнышей. Вдоль края площадки, как раз возле нужной мне кучи мусора, прогуливался самец с топорщившейся ёжиком гривой — напрягши память, я вспомнила, что это означало молодость зверя. Более старые и гривастые самцы-грифоны отдыхали на солнышке, подставляя нежарким осенним лучам то правый, то левый бок. Чуть в стороне от них дремала ещё одна самка, в чью золотистую шерсть щедро вплетались серебристые нити.
«Мать прайда».
Я набрала в грудь побольше воздуха и уверенно шагнула из своего укрытия. Разгуливавший грифон заворчал, самка в гнезде сердито курлыкнула, отдыхавшие звери приподняли головы: кто это там пришёл? Даже детёныши перестали играть и с интересом уставились на меня янтарными глазёнками. А мать прайда неохотно поднялась и без спешки направилась ко мне.
«Не бояться. Не смотреть в глаза. Не делать резких движений», — заполошно колотилось сердце.
Грифон остановилась в паре шагов от меня, понюхала воздух и, взмахнув хвостом с кисточкой на конце, степенно отправилась на своё место. Однако лишь когда она вновь улеглась на камни, я тихо выдохнула и с носка на пятку, по периметру двинулась к выброшенному из гнёзд мусору.

Это случилось, когда я была на одной линии с вернувшимися к играм детёнышами. В череп ввинтился тонкий, противный свист, заставляя зажать уши ладонями. А более чувствительные малыши, заверещав от испуга и неприятных ощущений, бросились прятаться в гнезде.
«Что за…»
Я не успела додумать. Мирно занимавшиеся своими делами грифоны как один вскочили на лапы и молча бросились ко мне.
«Ма…»
В воздухе я оказалась раньше, чем закончила мысль. Перепугано забила крыльями в попытке подняться как можно выше, а вокруг меня вились разозлённые звери, чьи клювы и когти ощутимо били по чешуе.