Так мы и сидели. Я на его коленях, раздвинув ноги, обнимая и руками и ногами, а Артур обнимал меня, зализывая место укуса.
— Я люблю тебя.
Это был тихий шепот волной теплого воздуха в мою шею, вызвавший хоровод мурашек. Тепло разливалось в груди, щемящее чувство нежности смешивалось с восторгом, готовым вот-вот разорвать меня на тысячи кусочков, которые превратятся в бабочек и взлетят высоко-высоко. Я прижалась сильнее, восстанавливая дыхание, зажмурившись, чтоб не дать слезам облизывать мои щеки.
Всю ночь мы разговаривали. О моем мире и технологиях, о будущем и том, что я хочу изменить в этом королевстве. О людях и голоде и, конечно, о наших новых силах и возможностях. Было весело и очень уютно разговаривать с ним, находиться рядом без препирательств и бесконечных ссор. Мы оба изменились после этой ночи. Узоры перешли на спину, и теперь ими были покрыты все мои руки и спина до самого копчика. Я долго разглядывала себя в зеркале, переживая по поводу этих меток.
— Ты очень красивая.
Бархатный голос Артура и легкое касание ската плеча, мои мурашки — это было бы чудесным утром, если бы не глухой стук в дверь. А после оповещение слуги, что прибыл вождь эльфов и ждет меня в гостевой. Наскоро одевшись, я пошла встречать внезапного четвертого. Лучше сразу сорвать больной пластырь, чтобы меньше переживать еще и об этом. Но мои планы на сегодняшний день были больше. Я хотела полететь на границу, чтобы лично увидеть, что там происходит, и взять с собой Лумиру. Но сперва нужно было разобраться, как наделять ее силой. Как только я об этом подумала, в голове прозвучал голос матери смерти:
— Пожелай.
Вот и разобрались. Выйдя в сад, прилегающий к замку, залюбовалась открывшейся картиной. Большие бутоны цветов различных цветов на аккуратно подстриженных кустах ровными рядками радовали глаз сочными красками. Ровный газон с чуть голубым отливом травы, и Велиар, который придерживал руки Лумиры, помогая той целиться в одно из деревьев с сочными желтыми плодами. Стрела вылетела и пронзила насквозь один из округлых фруктов. Лумира запищала от радости, подпрыгивая на месте. Краем глаза заметила шевеление в кустах. Направилась прямиком туда. Милый мальчик с лисьим хвостиком и рыжими ушками с россыпью конопушек на миловидном лице пытался вырваться из моего захвата. Но, держа его за ворот рубахи, я просто ждала, когда его приступ паники кончится, и малец смирится со своим положением.
— Только папу не наказывайте. Я больше не буду подглядывать.
Были первые слова этого чуда.
— А кто у нас папа?
— Он... он следит за грифонами...
В глазах мальчика уже стояли слезы.
— Пойдём-ка к папе.
— Может, все-таки не надо? Тетя королева, пожалуйста... мне влетит, если он узнает.
Столько страха было в глазах мальчишки, что я лишь удивилась. Что такого в том, чтоб играть с другими детьми? Учиться стрелять из лука — это ведь полезно. Но я, конечно, догадывалась, в чем тут дело. Ведь мы королевские особы, и не пристало таким водиться с простым людом. Но дети ведь просто дети, независимо от их положения.
Пока мы шли до отца рыжего лисенка, из дворца выбежал Кристан.
— Света! Я тебя жду, а ты тут прогуливаешься?
— И тебе здравствуй.
Мужчина подавился воздухом и, хмыкнув, поздоровался со мной.
— У меня есть одно важное дело, подожди еще немного, я скоро к тебе присоединюсь.
— А я не могу пойти с тобой?
— Почему же? Пойдем, прогуляемся.
Пока мы шли до нужного места по аллеям вблизи дворца, Кристан задумчиво смотрел на меня и на лисенка, которого я держала за руку покрепче, чтоб не удрал.