— Да ты что? — притворно удивилась Рандира, она не отводила заинтересованного взгляда от лица Тани. Глаза её при этом не моргали. — А почему посередине года?

— Так говорят, у молодой оборотнихи ни с того ни с сего начались неконтролируемые частичные трансформации. Вот преподы и обеспокоились, что бедняжечка покалечит себя без должного контроля.

— Ну надо же! — Аниль, рыжеволосая красавица, прижала ладони к щекам и покачала головой. — Ой–ой–ой, а она что, совсем глупая, раз не может договориться с собственным зверем?

— Ага, тупая как пробка. — Сантина взяла стакан с компотом, не донесла до своего подноса. — Ой, зачем мне это? Я ведь такое не пью. — Вылила в Танину тарелку с кашей и встретилась с ней взглядом. — Чего вылупилась? Не задерживай очередь, — и равнодушно отвернулась, продолжая разговор с подругами.

Таня не слышала, о чём дальше говорила Сантина. Она вообще ничего не слышала, все звуки разом исчезли. Или это так внезапно стало тихо в столовой? Спокойно посмотрела на помощниц–поваров за стойкой. Они отошли от стола и в ужасе взирали на девушек–оборотней.

— Сантина, — позвала Таня, дотрагиваясь до её плеча. И как только та обернулась, схватила свою тарелку с непонятной массой и выплеснула ей в лицо. — Я такое тоже не ем, — очень спокойно произнесла она.

Сантина с трудом отчистила один глаз, потом другой, смачно сплюнула на пол кашу, попавшую в рот, и оскалила клыки. А дальше началось что–то невообразимое. Блондинка среагировала первой: выплеснула в Таню порцию своей каши, от которой, к сожалению, ей не удалось увернуться. Рыжая заверещала во всё горло: "Сучка!" А Сантина вдруг отрастила когти на руке и замахнулась. Таня увернулась от удара, со словами "Остынь!" выплеснула ей в лицо компот и с лёгкостью перемахнула через бортик, на мгновение застыла в изумлении, глядя на высоту ограждения.

— Вернись, гадина! — Сантина опёрлась руками о перила, закидывая одну ногу. — Я прибью тебя.

— Ага, щаз!— скрутила фигу, плюнула на неё и торжественно сунула под нос девушке. — Накось, выкуси!

От столь невиданной наглости Сантина тут же рухнула обратно за бортик.

— Даже не сомневайся, выкушу… — яростно зарычала девушка–оборотень, поднимаясь из–за бортика и с ненавистью глядя на Таню; изменившимся, утробным голосом добавила: — До самого плеча выкушу.

Оборотнихи, частично изменившись, одновременно перепрыгнули через ограждение. Да как красиво перепрыгнули, словно всю жизнь это делали: синхронно.

Из–за столов выскакивали ученики. Дарел пытался прорваться через толпу. Дранкива спорила со своими соплеменницами, которые не отпускали её от себя, говоря, что "звери должны сами между собой разобраться". Со всех сторон неслось: "Караул, убивают!", "Спасите, помогите!", "Зовите на помощь!", но чаще всего конечно звучало слово "драка".

А Таня со всех ног припустила из столовой и, в очередной раз обернувшись, чтобы посмотреть на преследовательниц, со всего маху врезалась в препятствие, отлетела и прокатилась по полу. Потрясла головой, разгоняя пляшущих купидонов — все как один на одно знакомое лицо — осторожно подняла глаза и втянула голову в плечи.

Перед ней стоял незнакомый преподаватель: крупные черты лица, полные губы, длинные волосы струятся расплавленным серебром и… нереально зелёные глаза.

"Ну что они, в самом деле, сговорились, что ли? Вот как в такой массе зелёных глаз обнаружить нужный… тот самый? — Опустила взгляд ниже: камзол мужчины был бесповоротно испорчен. — Какой кошмар!"