– Конечно. Каждый год в это время года проходит праздник с кровавым ритуалом. Мы приносим дары великой Ллос. Каждый из домов темных эльфов приносит в жертву жизнь, а уж человек это или дроу, зависит от решения главы.
– Рована? – не поверила я.
– Что? Нет, нашей матери. Она Мать клана. Предводительница, по-вашему.
– Ясно, а дроу вы тоже убиваете? Тот есть, своих же в жертву приносите? Как же так?
– Конечно, – равнодушно пожал плечами Салливан. – Тех, кто провинился, не выполнил приказ или нарушил какое-нибудь правило.
– Жестоко, – тихо проговорила я и вдруг заметила, что обе ладони Салливана уже переместились на мои плечи, гладили их, все явственнее снимая разодранное платье.
– Эй, погоди, – попросила я, но губы Салливана неожиданно оказались возле моей шеи, и он прошептал мне в ухо:
– Я утешу тебя, будет не так страшно, не так больно…
Внезапно он обхватил ладонями мою, уже оголенную грудь и шумно вздохнул, удобнее обустраиваясь за моей спиной. Мы сидели на мягкой шкуре рядом с повозкой, Нормана все еще не было, и я начала плавиться в горячих руках брюнета. Ой, что он со мной делает?
Глава 8.
«Он такой нежный, такой заботливый» – мысленно говорила я сама себе, убеждая, что все будет хорошо. А потом вдруг поняла, что это не мои, а его слова. Что это именно Салливан шепчет мне в ухо какую-то успокоительную чушь, продолжая тем временем полностью раздевать меня. И вот я уже в одних трусиках, сижу на его коленях, а он руками и губами ласкает мою грудь, пощипывая соски и довольно посмеиваясь. В его зеленых глазах заплясали искорки, его голос медом продолжал обволакивать меня, журчал хрустальным звоном, казался мягким и тягучим. Кожа моя в ответ покрылась мурашками, внизу живота сладко заныло. Хоть я и оказалась в теле девственницы, но умом я знала, что сейчас последует, и среагировала соответственно. Прильнув к мужчине, я сама начала толкаться в его рот грудью и потерлась промежностью о его бедро. Хотелось закрыть глаза и погрузиться в пучину сладкой неги.
– Ты все правильно делаешь, – промурлыкал он, отодвигая край трусиков и пальцами глядя у меня между ног.
А там уже было очень влажно. Круговыми движениями Салливан вдавливал мой клитор, и я застонала, не в силах сдержать возбуждение. Казалось, рассудок отключается, я слушала ласковый шепот красивого дроу, и даже его непривычная серая кожа не казалась мне странной. Наоборот, руки, глаза и губы мужчины завораживали, дарили обещание, что все будет хорошо. И все это правильно, нужно слушаться этих сильных мужчин, делать, как они скажут.
– Как же мне нравится такая покорная овечка, – проговорил своим гипнотическим голосом Салливан, а я уже сама хотела насадиться на его пальцы, лишь бы он продолжал сладкие порочные ласки.
Так вот как они с братом пользовались беззащитными девушками, которых также ежегодно везли до меня. Один обижал, доставляя боль, а второй утешал и принуждал к сексу? А потом они дружно и беспощадно отдавали их на алтарь в жертву богини? Ну уж нет, со мной так не получится!
Собрав волю, я оттолкнула его:
– Стоп, стоп, стоп! Куда это ты лезешь? – возмущенно проговорила я, восстанавливая дыхание и пытаясь одеться в остатки платья.
Салливан растерянно посмотрел на меня:
– Что произошло? Тебе не понравилось? Просто расслабься и я…
– Ага, и ты просто воспользуешься этим телом? – воскликнула я, уже окончательно приходя в себя. Наваждение начало спадать. – Это что за магия у тебя такая? Нет, я слышала, про зачарованные эльфийские песни, ты тоже так умеешь? Кажется, был один колдун, который также совращал девушек своими сладкими речами! Или это было игрой на флейте? Не помню, но тут явно дело в тебе, да?