Рабочий день разгорался, ребята мельтешили туда-сюда, перетаскивая тюки, кувшины, корзины, доверху набитые какими-то овощами или фруктами (с такой высоты разглядеть не получилось), и переговариваясь между собой. Впрочем, слов я не слышала, да и вообще звуки с улицы сюда не добирались, будто стены съедали их ещё на подлёте.

Кто-то запрягал лошадей, кто-то грузил мешки на повозку, кто-то праздно шатался, делая вид, что занят работой. К слову, последних было всего двое, да и их притворство очень быстро заметили – седовласый старик замахнулся кнутом сначала на одного парня, потом на другого и выразительно погрозил кулаком, когда те бросились помогать остальным. Жизнь кипела и бурлила – яркая, самобытная, наверное, даже счастливая. И вполне привычная – правда, для них, а не для меня.

В общем, самые обычные крестьяне, вряд ли в нашем мире лет триста-четыреста назад быт в замке существенно отличался. Разве что оборотни, или как тут принято – ике, там не водились. Хотя… кто знает? Я уже ни в чём не уверена. Ведь до чудесного перемещения и не думала о существовании магии, а тут вот как вышло.

Только собралась отходить от окна, как увидела Эдара – в том, что это он, не усомнилась ни на мгновение. Мужчина уверенным шагом шёл к запряжённой повозке, что раскорячилась посреди двора. Против воли скривилась от отвращения к этому неприятному типу; уже собралась отпрянуть назад и продолжить знакомство с комнатой, как меня привлекло кое-что.

Брат Дакара подошёл к парню, что взгромоздился поверх одного из мешков. Как только тот увидел бывшего хозяина, сразу спрыгнул на землю, вытянувшись по струнке, будто солдат перед старшим по званию полководцем. Разве что честь не отдал. Приглядевшись, нахмурилась. Это Шпон, я его узнала!

Эдар подошёл к нему вплотную, протянул какую-то вещь, которую парень тут же спрятал за пазуху. По всей видимости, между ними состоялся разговор, во всяком случае, Шпон усердно кивал, переминаясь с ноги на ногу, отчего его высокая фигура качалась из стороны в сторону, напоминая маятник. Остальные рабочие совсем не обращали внимания на них или же делали вид, что не обращают. Закусив губу, придвинулась ближе к мутноватому стеклу, сама не зная, что желаю рассмотреть. Именно в этот момент мужчина молниеносно обернулся, вскидывая голову. Будто почувствовал мой взгляд.

Секунда, вторая… Время растворилось, замерло, забыв о привычном движении. Сердце запнулось, пропуская удар. А в лёгкие, словно кислоту плеснули – шипящую, вязкую, обжигающую. Больно сделать вздох, и выдохнуть нет сил. На стекле вспыхнули чёрные круги – большие и маленькие, тут же гаснущие, как звёзды в предрассветный час.

Ещё мгновение, и пространство дрогнуло, как водная гладь под натиском ветра, возвращая способность двигаться и дышать. И даже с такой высоты увидела холодную усмешку на уродливом лице…

Задёрнула штору с такой силой, что раздался подозрительный скрип, а после, не помня себя от страха, понеслась к двери. Повернула ключ дважды. Для надёжности ещё и металлический засов задвинула. Но и тогда не сразу смогла остановиться. Оглянулась, всерьёз думая, не подтащить ли к двери ещё стул с высокой резной спинкой и низенький пуф, стоящий у самой кровати. Вовремя одёрнула себя. Вряд ли хотя бы одна из этих вещей действительно послужит хорошей защитой.

Заставила себя замереть на месте и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Лбом прислонилась к стене, чувствуя себя так, словно с трудом выбралась из-под толщи воды. Несмотря на тепло, витающее в комнате, меня колотил озноб, ледяными щупальцами обхватывая тело.