— Амелия, нет.

— Ну, пап, — всхлипнула она. — Ты обещал.

— Обещал, — согласился, все же укладывая дочь в постель и накрывая одеялами. — Когда ты вырастешь.

— А я еще не выросла? — спросила она, взглянув на меня с надеждой. — Ты только глянь, — крохотный пальчик указал на отметину на стене. — Я выросла. Няня говорит, что летом я буду доставать ей до груди.

— Вот когда достанешь ей до плеча, тогда и поговорим.

— Ты обещал! — сказала она, смаргивая крупные слезинки и потянув меня в кровать.

— Обещаю, что, когда будешь макушкой доставать до плеча Марии, будешь гулять зимой.

— Честно?

— Честно.

— Тогда расскажи мне сказку.

— Про кого?

— Про маму.

Сглотнув образовавшийся в горле ком, я начал тихо рассказывать.

7. Глава 7. Говорящий миллилитр!

— Сиди здесь, пришлая, — брезгливо скривила лицо Аська, как только мы поднялись на второй этаж и подошли к ещё одной неприметной лестнице.

— Вот здесь сидеть? — невинно уточнила я, не горя желанием подниматься по грязным ступеням.

— Хозяин дал тебе выбор, — не без удовольствия протянула девица, почесывая сыпь на руках. — Или тут, или…

— Да помню я, — опасливо начав подниматься, я обернулась на служанку через плечо. — А тебе бы анализы сдать. Пенициллинчик пропить, пока нос не отвалился…

— Чур меня! Чур! — заверещала Аська, заткнув уши руками, и убежала прочь, крича что-то про проклятую.

Или проклятья. Половину слов я не смогла разобрать, несмотря на то, что очень старалась.

— Уши тоже могут отвалиться, как их ни придерживай, — прошептала я, поднявшись по ступеням и толкая массивную, с трудом открывающуюся дверь. — Кошмар какой-то… фу.

И как много я вложила в это самое «фу».

Чердак был «фу».

Герцог этот тоже «фу».

Все эти староверы — «фу», «фу» и ещё раз «фу»!

Старайся тут, помощь им оказывай, зашивай… а ведь я не хирург! И не травматолог! Я вообще не обязана была! А они... зла не хватает!

— А ещё тепла и телефона! — рыкнула я, растерев себе плечи и поджав на ногах пальчики, сделала несколько шагов вперёд в темном помещении. — Склад какой-то, а не чердак.

Единственным источником света здесь было огромное окно. На моё счастье, на улице светила Луна, и даже через мутные стёкла сюда проникал её холодный свет. Возможно, оно и к лучшему, что я мало что могла разглядеть. Ужасало меня другое. Я тут окоченею от холода в ожидании кого-то там! Единственное, на что я надеялась, что этот кто-то приедет на машине, а не на коне. И у него будет с собой телефон.

— Апчхи! — громко чихнув, я споткнулась о какую-то железяку и, ойкнув, схватилась за… прялку, как оказалось. — Осталось только уколоться веретеном и уснуть, пока за мной не приедет принц на внедорожнике и не разбудит рингтоном на мобильном!

— Не думаю, что ты уснёшь, — раздался совсем рядом тихий писклявый голос. — Тут такой слой пыли, скрывающий ржавчину, что… а хотя ты права, Карина. Уснёшь. После заражения крови, гангрены, ампутации руки. Вечным сном уснёшь.

— Кто здесь? — резко обернувшись, я вглядывалась в окружающие меня силуэты наваленных здесь предметов, но так и не смогла разглядеть говорившего.

— Я, — голос раздался совсем рядом. — Сейчас подлечу. Дай минуту. Проклятые суставы…

— Суставы? — переспросила я, прислушиваясь.

Слева раздался характерный звук хлопающих крыльев.

— Да кто здесь?! — начала я крутиться на месте, почувствовав движение воздуха.

Ну не с голубем же разговариваю, в самом деле!

— Я здесь. Левее. Ещё левее, — командовал голос. — На веретене. Вот. Здравствуй, Карина. Разреши представиться…

— А! — завопила я, отскакивая в сторону. — Говорящая мышь!