- Ешь, пока горячий! – хлопотала бабушка. На столе появилось варенье, кружка с чаем, какие-то ватрушки и пряники.

Я присмотрелась, от пирожков шел пар, словно их только что вынули из духовки. Но они были холодными.

- Они как бы холодные, - заметила я, пытаясь по ощущениям определить начинку.

- Ах, совсем забыла, что ты почти живая! – махнула рукой старушка, пододвигая холодный, но парящий чай.

- Пишьмо! – напомнила я, мужественно грызя пирожок.

- Потом, потом, - махнула рукой бабушка. – Ничего слышать не желаю! Ешь, давай…

Через полчаса я прокашлялась, с отвращением глядя на пирожки. Мне кажется, что до конца своих дней я не буду есть пирожки! Никогда»

- Ой, ну что ж ты так мало поела? – зацокала языком старушка. И тут же строго добавила. – Пока все не съешь никаких писем!

 Помутневшим взглядом я смотрела на пирожки. Дрожащая рука потянулась за следующим. Я проталкивала его туда, а он упорно лез обратно.

- Я ошень шпешу… - простонала я, чувствуя, что никогда в жизни я не буду есть! Или минимум неделю!

Стекая по креслу, я страдальческим взглядом умоляла бабушку прекратить меня мучить пирожками. Последний пирожок пошел туго, но я сделала над собой усилие и проглотила его, как удав.

- Уфффф, - выдохнула я, глядя на пустую тарелку с крошками, как смотрит жестокий победитель на несчастного побежденного.

Мне хотелось пройти триумфальным маршем по огромному блюду, но за меня это сделал шустрый таракан.

- Ик! Пись- мо! – напомнила я про цель визита. – Вы даете согласие, чтобы я прочитала вам его!

- А как же ватрушки? – строго спросили у меня.

При виде ватрушек я сползла под стол.

- Может, не надо? Ик! – выдохнула  и пирожки в желудке. Я чувствовала себя автобусом в час пик, в котором вместо пассажиров ехали пирожки. «Ой, а куда идет автобус?», - спрашивали последние пирожки. «Пропустите! Мы ошиблись маршрутом!», - паниковала последняя партия. «А нас высадить под ближайшим кустом!», - требовала задняя площадка.

Через час я поняла, что самой страшной книгой в моей жизни будет Поваренная Книга. Еще через час я уже отличала по пиписькам всех внуков в семейном альбоме. Еще через полчаса, я уже знала, где что у бабушки болит. И как при помощи правильно приложенного горчичника вернуть мужскую силу даже импотенту. И как при помощи ингаляций календулой остановить понос.

Пока она все это рассказывала, я вежливо кивала в надежде вставить хоть слово. Кто-то положил голову мне на колени. Я обрадовалась, что у старушки есть собака. Я даже погладила ее под столом, а потом краем глаза посмотрела на ватрушки.

Из обычной покупки трусов деду получился целый блокбастер. В нем было все. И месть, и главный злодей, и несчастные влюбленные, которые никак не могли встретиться! 

Ватрушка медленно скользила по столу в сторону собачки. «Ам!», - ватрушка исчезла в пасти. От умиления я тайком погладила собачку по голове и почесала за ушком. 

- … мы проехали четыре остановки, а выходить нам на пятой…

 У триллера «А че все так дорого!» появилось продолжение. Сейчас это уже запахло сериалом. «Ам!», - послышалось под столом. И завершилось чавканьем.

Я начинаю обожать эту собачку!

- Письмо! – напомнила я, с ужасом глядя на время. – Я очень спешу! Смотрите! Я все доела!

«Чав-чав-чав!», -  слышалось под столом. Скатерть шевелилась, скрывая следы моего преступления.

- Разрешаете ли вы его прочитать?  - выдохнула я, в надежде, что пирожки наконец-то улягутся.  Как многодетная мамочка я пыталась уложить внутри себя пирожки. Мысленно пела им колыбельную. Но они не собирались укладываться.