Переглянувшись, и пришпорив хорсов, мы с Эбретом галопом помчались к Нерсу. По мере приближения взгляд выхватывал одну картину страшней другой: догорающие дома, разрушенные ворота на въезде, стонущие раненые, и безжизненные тела повсюду на земле.
Жители суетились, туша не погашенные очаги возгорания, разгребая завалы, унося пострадавших на носилках, и складывая в сторонку тела тех, кому уже не помочь. Даже с такого расстояния до нас доносился запах гари и едкий дым, от которого хотелось кашлять. Что тогда говорить о тех, кто находился прямо возле горящих зданий? Хоть лица каждого из них и были закрыты подобием масок, но это вряд ли сильно спасало от дыма.

Было непонятно, куда смотрит администрация, и есть ли у них тут медики и полиция со спасателями. Может, просто рук не хватает, потому и задействовали всех, кто мог хоть чем-то помочь?

Хотя, стоило об этом подумать, как из-за домов выехала грузовая машина, и из неё выпрыгнули одетые в красную форму люди вперемешку с нагами. От кузова, похожего на бочку, протянули толстый шланг и направили его на ближайший дом. Хлынувшая из отверстия вода быстро затушила и так почти догоревшее жилище.

Следом за пожарными приехали медики. Мы к тому времени только подъехали к въезду в поселок и, спешившись на землю, подошли поближе к месту, куда уложили тех, кого удалось вытащить из-под завалов живыми. Здесь дышалось куда легче, и я опустила воротник, в который уткнулась, прячась от смрада, царящего вокруг.

Врачи вскользь осмотрели каждого, и добровольцы сноровисто перетащили всех, на кого они указали, в фургон паромобиля, на борту которого был не привычный мне красный крест, а символ солнца. Дверцы фургона захлопнули, зафырчал двигатель, и машина уехала, спеша доставить раненых в местную больницу.

К оставшимся по одному подходили медики, прикладывая к их телам ладони. Руки врачей начинали светиться, и этот теплый желтый свет творил просто чудеса. После такого лечения видимые ожоги и раны исчезали, кто-то из пациентов вообще сразу вставал на ноги и, поблагодарив спасителей, присоединялся к остальным жителям, спеша им помочь.

Значит, это не простые врачи, а что-то вроде целителей? И забрали только самых тяжелых, кому даже магия не в силах помочь?

Мой взгляд остановился на совсем молодом парне, бывшим без сознания, половина тела у которого была обожжена. Почему-то целители его игнорировали, и в больницу тоже не повезли. Более того, положили его отдельно от остальных, словно он был прокаженным.

Внезапно, прямо на моих глазах, тело юноши выгнулась другой, словно в преддверии припадка, и изо рта пошла пена. Я кинулась к нему, сама не понимая, чем смогу помочь, но на пути у меня вырос один из медиков.

- К нему нельзя! - категорично заявил сурового вида наг в жёлтом наряде, похожем то ли на халат, то ли на мантию.

Его хвост отбивал чечётку прямо возле моих ног, и я, опасливо косясь на него, отступила назад.
- Но почему? - попыталась воззвать к его разуму. - Вы не видите, ему плохо! Почему его тоже не исцелите?

- Потому что он проклят, - посмурнел доктор. - Не повезло парню, видно, при нападении попал под одно из заклятий.

- Что? - я опешила.

Снова глянув на юношу, я только сейчас заметила, что всё его тело покрывает жуткого вида черная сеточка.

- И что, его никак не снять, это проклятие?

- К сожалению, нет. Оно смертельно и неподвластно нашей магии. Передается при физическом контакте, и спасателям очень повезло, что они работали в перчатках.

- Пустите меня к нему! - решительно оттолкнула я целителя.