Поэтому я усиливаю напор. Мой поцелуй становится ещё жёстче, требовательнее. А её нежная покорность не знает меры…Она принимает меня. Безоговорочно и полностью.

Я запускаю руки под её странную иномирную одежду, какую не пристало носить женщине. Особенно моей женщине. Бегло изучаю пальцами это прекрасное тело. Нежную грудь, аппетитный зад, тонкую талию.

Заставляю Виту лечь на пол каменного грота, не прерывая поцелуй.

С удивлением ощущаю одну её руку на моей шее, другую – в волосах. Опасно... Ещё немного и я позволю себе поверить, что она тоже этого хочет.

Я вжимаю её в своё тело.

Я в жизни ничего не хотел так, как взять эту девочку…

Всё заканчивается резко.

Рука обмякает на моей шее. Страх в распахнутых прозрачно-голубых глазах. Или не совсем? Удивление? Досада? Оттого что я посмел?

Или оттого что всё закончилось? Если бы...

Но я позволяю себе ещё один короткий нежный поцелуй. В эти пухлые заалевшие от моих ласк губы. И замечаю совсем небольшое движение этих губ – ответ на мой поцелуй. Он точно был. Я это запомню…

Быть может, это единственное, что мне сто́ит помнить в жизни. Свет в лабиринте мрака, через который я бессмысленно продирался последние годы...

Мы лежим на земле. Я придавил Виту сверху своим телом.

Сияние распределяющего артефакта затапливает грот.

– Магистр… – дрожащим голосом шепчет Вита.

Драконьи Боги ведают, каких усилий это мне стоит. Но всё же я подаюсь назад, встаю на ноги и помогаю ей подняться. Беру за руку. Как рыцарь. А не как бандит, поваливший на землю невинную заплаканную деву, лишь бы удовлетворить свою похоть.

Моя рука касается чего-то. Я ощущаю неровность на её нежнейшей ладони. Покрытая корочкой запёкшейся крови рана. Разрез.

И как я раньше не догадался этого сделать?

Беру её руку в обе свои, подношу к лицу. Она так шокирована, что не препятствует. Запечатлеваю короткий поцелуй на маленькой ладони.
Я не силён в целительстве. Но это лишь неглубокая рана.

Однако ей было больно. Эту рану она получила в своём родном мире, когда шла на мой зов... А значит моей девочке было больно всё это время. А я – просто не обращал внимания...

Зло стискиваю зубы. Но стараюсь сделать так, чтобы мой очередной приступ ярости прошёл для Виты незамеченным.
Она немного медлит, затем несмело отнимает руку, будто боясь, что я не отпущу. И оглядывает свою чистую ладонь

–С-с-спасибо… – робко выдыхает Вита. А я не отвожу взгляд от нежных губ, которые только что принадлежали мне. Отвечали на мою собственническую ласку.

Я только усмехаюсь. Серебряный Змей прав насчёт меня в этом – я не умею общаться. Если не хочу испортить момент, лучше промолчать. Между делом отмечаю, что левое запястье уже не беспокоит меня как раньше. Уже не пытка, лишь мягкое тепло, в своём роде приятное.

А Вита густо краснеет и отводит взгляд.

Наконец-то мы обращаем внимание на распределяющий артефакт.

Он по-прежнему сияет… и в его глубине плещется Первородная Тьма.

Что?!

Вита зачислена… на мой Факультет?!

Вита

Мы с Каем Райдосом стоим в нескольких шагах друг от друга под сияющим как россыпь чёрных бриллиантов сталактитовым потолком грота. В шаре артефакта ещё можно различить тёмные завихрения. В молочно-белом сиянии танцует чёрная воронка, как миниатюрный вихрь. Уже угасает.

Но…

– Что… что это значит, почему ваш э… распределяющий артефакт чёрный?..

Я лепечу. Голос срывается. В висках стучит. Внизу живота очень горячо…

На самом деле, я приму любой ответ. Чёрный и чёрный.

Все мои мысли сходятся в этом поцелуе.

В том, как я лежала прямо на каменном полу и постанывала в рот этого малознакомого жутко привлекательного мужчины меньше минуты назад!