– Стоять! – прогремел тогда голос Артема Владимировича.

С тоской посмотрела на свой рабочий стол, совсем чуть-чуть не дошла до крепости.

После того разноса младший Туманов неделю обходил меня стороной, а потом принялся за старое, только был уже более сдержан и избирателен в местах.

– Попалась, – промурлыкал Вячеслав Владимирович, вырывая меня из воспоминаний. Разве что не облизнулся как кот, поймавший мышь, а мышью я себя сейчас ощущала на все сто процентов!

На краю сознания кто-то прокричал голосом киношного героя что-то вроде: «Русские не сдаются!»

И я, приняв непростое решение, как и тогда в лифте, медленно поползла по стеночке в сторону кабинета начальника. Помирать, так с музыкой, и, желательно, в компании убивца.

К тому времени, как Вячеслав Владимирович разгадал мой маневр, моя дрожащая рука уже нажимала на дверную ручку, открыть получилось лишь с третьего раза, и то не мне.

Дверь распахнулась неожиданно широко, и я с громким «ой!» упала прямо в руки ледяного начальства. Тихо пискнула, когда меня поставили на ноги, и быстренько, юркнула за спину Артему Владимировичу. Немного отдышалась, пришла в себя и поняла, что спина-то у моего начальника широкая-широкая, а пахнет-то от него как приятно. И почему, интересно, я раньше не замечала, насколько он высокий?

– В кабинет, быстро! – я аж подпрыгнула от этого рыка, хорошо, что он не мне, а то бы точно оконфузилась!

Младший Туманов, к слову сказать, точная, только уменьшенная копия моего начальника, перевел на меня, выглядывающую из-за широкой спины, свои печальные глаза и тихо прошел к столу Артема Владимировича.

– Оксана Александровна, – дернулась от его тона и, кажется, даже перестала дышать. – Можете уже отцепляться от моего пиджака и идти наконец-то собирать вещи, – смягчил он свой голос, заметив мою реакцию.

Покраснела, побледнела, медленно разжала свои пальчики, пригладила ладонями его пиджак и, поняв, что делаю, снова покраснела.

Артем Владимирович смотрел на меня нечитаемым взглядом, и только в глубине его глаз читалось одобрение.

Очнувшись, вспомнила, где я нахожусь и кого рассматриваю, пробормотала что-то неразборчивое, и меня ветром вынесло из кабинета.

Впрочем, все это не помешало мне неплотно прикрыть двери. Ну, а что? Мне, между прочим, интересно, что старший скажет младшему, как непосредственная жертва я имею на это полное право!

– Ну и чего ты прицепился к моей помощнице? Девчонка от тебя уже не только шарахается, но и прячется по углам.

– Можно подумать, от тебя она не шарахается. Ничего, уже вон три месяца с тобой работает. А я, в отличие от тебя, успел разглядеть, насколько она настоящая, и, уж поверь, своего не упущу.

– Ну, разглядел ты на раз, на два, и что потом, пойдешь это же самое разглядывать к другой?

– Зря ты так. Думаешь, совсем молодой, глупый. Да? А я все равно заставлю ее …

И на самом интересном месте дверь со щелчком закрылась, оставляя меня гадать, что же он там меня заставит?

Схватила первую попавшуюся коробку, смела в нее разную мелочевку со стола и под прикрытием на цыпочках прокралась к дверям, а может, что услышу? Прошло минут пять, меня медленно, но верно распирало от любопытства, а из кабинета ничего, кроме неразборчивого бормотания не слышно.

Я вздохнула и пошла туда, куда послали, то есть собирать свои вещи. Заняло это действо у меня больше часа, могла бы вообще сделать все минут за двадцать, да только все время отвлекалась на редкие крики, раздающиеся из кабинета.

«Да ты», «да я», «да попробуй!»

Не могут они кричать сразу целыми предложениями?!