За дверью послышались шаги камердинера. Джон подошел к комнате и остановился. Мне даже почудилось, что я слышу неуверенный вздох, и настроение упало еще ниже. Вот чтоб мне было сдержаться и не срываться на старике? Ну принес он очередное письмо от неизвестного, так ведь не знал же, что в нем? Да и с самим «подарочком» в виде нового проклятия удалось разобраться. Жаль только, улики найти не получилось. Тот, кто стоял за этими преступлениями, не оставил ни одной зацепки. А против такого, как Прэскотт, без увесистых доказательств не пойдешь. Настоящий политик — цепкий, беспринципный, ловкий. От всего откажется. Еще и обвинит в ответ. В неуважении к власти.

— Джон! — Позвал негромко, стараясь, чтобы получилось не слишком хрипло, но голос, осипший от магических отваров Джеймса, казался чужим.

— Доброе утро, милорд.

Дверь медленно открылась, и в сером полумраке спальни появилась худая ссутуленная фигура. Джон был бледен и больше обычного походил на тень.

— Ваша сорочка, милорд, — остановившись рядом с кроватью, прошелестел камердинер.

На длинном лице застыла траурная мина.

— Я вчера немного погорячился, Джон.

Я посмотрел на старика, служившего еще отцу. Обиделся. Вон, губы дрожат. И в глаза не смотрит. И руки трясутся.

Джон помог надеть сорочку, застегнул последнюю пуговицу, подал мне сюртук и только тогда, не поднимая взгляда, ответил:

— Что вы, милорд. Я понимаю, милорд.

— Понимаешь?

— Проклятие, милорд. Нер Картер предупредил, чтобы слуги вели себя осмотрительно.

— И о чем еще предупредил Картер?

Мне даже интересно стало, как много понял Джеймс.

— Чтобы горничные не попадались вам на глаза.

Значит, много. Это плохо. Так ведь и те, кому не следует ничего знать, догадаются.

— Понятно. Что ж, ступай, Джон.

— Велите подать завтрак, милорд?

— Я спущусь в столовую.

— Милорд, я вчера не успел доложить.

— Да?

— Поздно вечером принесли еще одно письмо. Посыльный из дворца.

— И где оно?

— Нер Картер велел вас не беспокоить, сказал, утром сам передаст.

— Хорошо. Скажи Картеру, чтобы зашел.

Камердинер неслышно выскользнул за дверь, а я задумался. С чего бы дворецкому сортировать мою почту?

— Милорд?

А вот и он. И лицо такое бесстрастное, словно и не отпаивал меня вчера полынником.

— Письмо, Джеймс.

— Пожалуйста, милорд.

Эрх достал из-за спины украшенный знакомыми вензелями конверт и протянул его мне.

— Почему сразу не отдал? — Сломав печати и разрезая плотную бумагу, спросил дворецкого.

— Магия, милорд. Вчера вы не совсем ее контролировали.

Темные глаза смотрели мягко и понимающе. Совсем как тогда, в Батре. Какого уровня заклятие я там отхватил? Восьмого, кажется? И Джеймс точно так же выхаживал меня своими травами, возвращая к жизни.

В памяти мелькнуло смазанное видение: тростниковая крыша, круглые каменные стены, набитый соломой тюфяк и огромная жестяная кружка, над которой поднимался пар. Я провел в бетакле Джеймса без малого неделю, и все это время эрх не отходил от меня ни на шаг. А потом, словно так и надо, прикрывал мою спину, когда я разбирался с врагами.

— Что ж, ты все правильно сделал, дружище.

— Принести еще отвара, милорд?

— Пока не нужно. Что там нера Грей? Во сколько она вчера ушла?

— В восемь, милорд.

— Почему задержалась?

— Не могу знать, милорд.

— Проследи, чтобы сегодня она ушла раньше.

— Хорошо. Я могу идти, милорд?

— Подожди.

Я вчитывался в приглашение, с трудом сдерживая раздражение. Ну до чего ж не вовремя! «Королевский бал… прибыть десятого сентября… в сопровождении спутницы…»

— Плохие новости, милорд?

— Отвратительные, Джеймс.