Причем собирался он не в южные богатые земли, как все, а в противоположную сторону: на север, в далекое и загадочное Змеево море.

Одна беда: годных воинов и гребцов в Ярене уже не было.

– Все давно ушли в походы! – ворчал Дарри. – Только соломенные деды и остались…

– Во, пусть брат наберет войско соломенных дедов, – с усмешкой подсказал Крум. – И пообещает им славную смерть в бою! Неужто им не хочется попасть в чертоги Всеотца, вместо того чтобы позорно умирать на соломе от старости?

– Уж деды навоюют, – хмыкнул Арнгрим.

– А еще они будут всю дорогу ворчать и ныть, – подхватил Дарри, подмигнув брату. – Дескать, море сырое, палуба скользкая, от ветра у них болят уши, а от ночного холода ноют кости… «Я не подряжался в гребцы! – прошамкал он. – У меня уже всю спину скрючило! Где моя смерть в бою?»

– Не хочешь дедов – набери подростков, – невозмутимо предложил Крум.

– Ха, они все ушли с отцами!

– Ну, не все. Многие остались с матерями, младшими братьями и сестрами… Представляешь, как им обидно?

– Подростки, которые побросают вверенные им семьи по первому кличу? – скривился Арнгрим. – Они так же быстро бросят и своего ярла.

– А еще тебя проклянут их матери, – добавил Дарри. – И тогда можешь сразу вешаться на мачте. Никакая милость морских богов не пересилит материнского проклятия!

– Брат Арнгрим, у тебя ведь есть серебро? – спросил Крум.

Сын ярла кивнул.

– Тогда можно поступить проще. Наберем выкупных. Я знаю одного неплохого бойца – перед самым выходом в море он случайно пришиб товарища в пьяной потасовке. С него потребовали виру, а денег нет… Вот теперь и пасет чужих овец, вместо того чтобы плыть под парусом.

– А почему никто не помог ему с вирой? – покачал головой Арнгрим. – Видно, он такой человек, что ни хевдинг, ни семья, ни друзья не пожелали ему помочь… Нет, нам такой не нужен. И вообще, брать с собой тех, кто сам продался в батраки, – дурная примета… Представьте, какова их неудачливость!

– Тебе ли бояться дурных примет, Арнгрим-из-моря? – хмыкнул Крум. – Говорю тебе, хорошенько подумай насчет закупов. Не стариков же, в самом деле…

Шкура на двери в конце зала шевельнулась, и внутрь заглянул стражник:

– Дозволь сказать, ярл! К тебе пришли трое. Говорят, желают пойти с тобой в поход…

– Вот, началось! – обрадовался Дарри.

– Здесь я еще не ярл, – недовольно сказал Арнгрим. – Они вместе пришли?

– Нет, каждый сам по себе.

– Ну, пусть заходят по очереди.

Первым вошел столь большой человек, что даже Арнгрим с братьями, повидавшие немало могучих нордлингов, были впечатлены. Он двигался плавно и величественно, словно никогда в жизни никуда не торопился. Лицо у него было красное, уже обожженное первым летним солнцем. Борода и волосы – русые, глаза – голубые, как умытое дождем небо. Одет великан был как обычный бонд-рыболов. Оружия при нем никакого не было – ясное дело, кто бы пустил незнакомца к ярлу с оружием, – но на грубом ремне виднелся лишь подвес для топора.

– Ого, – пробормотал Дарри на ухо брату, – а ты ныл, что все мужчины ушли за море…

– Спорим, что это не мужчина, а тролль? – так же тихо отозвался Крум.

Дарри хмыкнул.

– Полутролль уж точно. Мать его наверняка любила гулять в одиночестве по горам… Но откуда он взялся?

Арнгрима занимал тот же вопрос:

– Я тебя раньше не видел, – сказал он, с любопытством оглядывая склонившегося перед ним «полутролля». – Ты не из Ярена?

– Не из Ярена, хевдинг, но я тутошний, – низким голосом ответил тот, выпрямляясь. – Люди зовут меня Лодином, сыном Ивара. Мой надел находится по ту сторону горы Ледяной Дракон, у самого ее подножия. Наш род ловит треску не во фьорде, а в самом великом Дышащем море…