Кто-то фыркнул. Кажется, ректор. Декан Ирген ехидно прокомментировал:

— Вот теперь верю, Артур, что у тебя «хватило» ума связаться с ведьмой! Цапаетесь просто умилительно. Прям, как голубки! — Помолчал пару секунд, а потом припечатал: — Отец будет в восторге, когда узнает.

В полном ступоре я смотрела на магистра Иргена и не знала, как мне реагировать на услышанное. Про наследного принца известно было мало: на публике он появлялся очень редко, мотивируя это тем, что еще не достиг магической зрелости. А маготтиски в газетных листках всегда были настолько размытыми, что столкнись я в переулке с наследником нос к носу, вряд ли бы его узнала. И вдруг на тебе! Наследник учится в нашей академии, а куратор у него родной брат! И вдруг меня осенило.

Я нехорошо прищурилась и посмотрела на Артура в упор. Наследник, говоришь? Ну-ну… А у нашего короля есть только один сын! Следовательно, мы имеем двух наглых аферистов, которые…

В этом месте моя логика забуксовала под настороженным взглядом карих глаз боевика. Просто я вспомнила, что ректор Ноллон тоже что-то говорил про наследного принца и про недовольство академией короля. Не может же ректор целой академии принимать участие в розыгрыше одной маленькой ведьмочки? Или может?

Я совсем запуталась в своих мыслях и предположениях, и уже была готова задать вопрос вслух, как вдруг ректор Ноллон хлопнул в ладоши:

— Так! Достаточно! Я больше ничего не желаю слышать про королевскую семью! Малия болтать не будет, я об этом позабочусь. Ну а с ведьмочкой договаривайтесь сами. Но! — ректор прищурился и поднял вверх указательный палец, — без членовредительства! А пока, — Ноллон оглянулся на полуэльфийку, — Малия, сделайте что-нибудь, чтобы эти двое не чувствовали боли, раз уж разъединить их сейчас без вреда для здоровья нельзя. Помучаются до вечера, будет им наука! А там заклинание само распадется.

Рыжая целительница одарила меня таким взглядом, что мне захотелось срочно заползти под кровать. И улыбнулась доброй улыбкой василиска, от которой лично у меня застыла в жилах кровь:

— Ректор Ноллон, да что же я могу сделать? Заклинание экспериментальное, не изученное. А вдруг мое вмешательство только сделает хуже? Например, они слипнутся уже навсегда?

— Как, навсегда? — возмутился Артур.

— Да не может такого быть! — сердито фыркнул магистр Ирген.

— Не надо ничего делать! — вскинулась я. И уже в полной тишине, ежась от направленных на меня взглядов, осторожно добавила: — Не хочу прилипнуть к боевику на всю оставшуюся жизнь. Лучше так потерплю немного…

— Ну и зря! — вдруг авторитетно выдал декан Ирген. — Стала бы королевой…

— Милад! — Странно, но Артур не возмущался, а давился смешком, я недоверчиво покосилась на него. И боевик под моим взглядом весело фыркнул: — Если бы не знал тебя — решил бы, что сам метишь на трон, а потому и желаешь мне прилипнуть к ведьме надолго. Но нет же, я лучше, чем кто-либо другой, знаю, как ты относишься к наследованию и короне. — Артур подмигнул мне, заметив, как я на него смотрю, и пригрозил брату: — Не прекратишь издеваться — посоветую батюшке поставить тебя вторым в очереди на трон. А сам откажусь жениться. Вот и посмотрим тогда, как ты запоешь!

— Ты не посмеешь! — подскочил, выпучив глаза, магистр Ирген.

Артур, давясь смехом, уткнулся мне в плечо, не забывая придерживать меня второй рукой, чтобы не причинять нам двоим лишней боли. А архимаг лишь качал головой, гладя на братьев. Дурдом.

— Ладно, — подозрительно покладисто согласился ректор Ноллон, — не хотите заморозку, как хотите. Терпите друг друга так. В конце концов, терпение — это добродетель, — в этом месте декан Ирген презрительно фыркнул, заставив ректора выразительно на него посмотреть, — особенно для боевиков. — Подчеркнул ректор, — да, Милад?