С новыми куртками, блузками
В кабриолете?
С вином и закусками?
В ярком, шуршащем пакете?
Ты хочешь насилия
Над молодою травой?
Ты хочешь консилиум
Звёзд и луны над собой?
Ты хочешь меня обнимать
Молодыми коленками?
И шумно от счастья дышать
Твоих лёгких, ты стенками?
Холодными и молодыми коленками?
И лёгких не только,
Но и дыры твоей стенками?
Изволь-ка…
Я не трепещу над клиентками…
«Твой гладкий бок аквамаринов…»
Твой гладкий бок аквамаринов.
О, добродушная волна!
Как ты мягка, как ты нежна!
Лишь лёгкий насморк от бензинов,
Лишь кислый запах от вина…
Другое дело шторм погоды —
Сквозь дыры в чёрных небесах
На нас, озябших, льются воды,
Хлябь на рубашках, и штанах…
И лодки, видишь, во дворах…
И страшен, вовсе не резинов,
Бросается девятый вал
На строй ларьков и магазинов,
Что человек напластовал
Вблизи у Понта, что Эвксинов…
Удар, ещё удар – и Ад!
И молнии вонзились в крыши,
Давно уже сбежали мыши,
И ускользнул ползучий гад,
Уже предупреждённый свыше…
А человек спешит с платком,
Замотанным на шее белой,
И, может быть, идёт с мешком,
Он с этим воем не знаком
И с этой жуткой децибелой
Однако же, когда мягки,
Тебя качают волны тихо,
Мы забываем, мужики,
Почём фунтыморского лиха.
Пасхальное
Пасхальная погода… Дождь идёт,
Простые радости… Яичко золотое,
И курицы хрустящий переплёт,
И мясо её, нежное такое!
Не утка по-пекински, что тверда!
Но курицы мясистость православной!
(Свинины богомерзкая еда
Отдельно, на тарелке самой главной)
Вставай, Христианин, разговейся, сын!
И напряжёнными очами
Гляди, заворожённый гражданин,
Вверх, где Господь витает вверх ногами!
«Линкор «Миссисипи» не спрячешь в автобус…»
Линкор «Миссисипи» не спрячешь в автобус,
Линкор «Миссисипи» не вложишь в карман,
Такому линкору положен не глобус,
Планета, вода, океан, капитан…
Линкор «Миссисипи» – серьёзное дело,
Там каждая пушка стоит как скала,
Оттуда железо летело, свистело,
Америка страны линкором брала…
Линкор «Миссисипи» с япошками дрался,
Летало железо, раскалено,
Одной своей пушкой внезапно взорвался,
Сто сорок матросов поражено…
Америка странами повелевала,
И на Филиппинах дрожали листы,
Потом переваривала, лежала,
Как самка Дракона, – Америка, ты!
Линкор «Миссисипи» мне ночью приснился,
И сонно нащупав рукою тетрадь,
Линкору я чувственно подчинился —
Вот эти стихи ему начал слагать…
Сказка
Меланхоличные дороги
И флегматичные поля
Стоят там в блохах козероги,
Крутыми бёдрами юля.
Дракон больной, в хвощей болоте
Лежит, разбухший как рюкзак,
Кащей, слугой при Дон-Кихоте,
И спит в хлеву Иван-дурак.
Царевна с опиумным маком
Опасно углубилась в лес,
А вслед за ней, покрытый лаком
Вампира чёрный мерседес.
Опасен аленький цветочек,
Наркобарона душит страсть
И, к ране приложив платочек,
Она готовится упасть!
Иисус Христос в скупой Гааге
Сидит в кубышке под замком,
И слышен голос Леди Гаги
Царевна, полная отваги,
Легла с Иваном-дураком…
«И вот в апреле стало сухо…»
И вот в апреле стало сухо,
О, воздух тёплый-то какой!
В Москве История-старуха
Бредёт, морщиниста, с клюкой.
На Лобном месте – здесь казнили,
Пал на Болотной Пугачёв.
Смотреть на казнь его ходили
(Вот вас куда привёл, глупцов,
Ваш загорелый плут, Немцов!)
Стал на пригорке храм пузатый,
Бетонный брюхом, тучный поп.
Лужков, и Ельцин бесноватый.
Его воздвигли, нынче чтоб,
В нем Pussy Riot выступали
В зеленых, розовых чулках,
Начальство чтобы проклинали
В своих девических стихах.
Теперь томятся за решёткой,
Зато и всей стране слышны.
Но, разберёмся, разве кротко
Храм выстроил святой с бородкой?
Нет, правильные пацаны,
Читай – бандиты всей страны…
Ведь с них же дань тогда собрали
Лужков и Ельцин похмельной