– Ты же знаешь, я не читаю газет, а на всякие сплетни у меня нет времени, – напомнила Ализарда. Она обязательно вставляла эту фразу, после чего обстоятельно пересказывала парочку-другую самых громких скандалов и новостей. Поделилась и сейчас, но оборвала себя на полуслове: – Ты не забываешь принимать свои микстуры и зелья?

Я закатила глаза и тяжко вздохнула. Забота, безусловно, грела душу, но знала бы тётушка, до чего эти зелья противные на вкус! А у одного ещё и запах отвратительный, но приходилось терпеть.

– Если забуду, мне непременно напомнят, – съязвила я. – В этом вопросе прислуга удивительно исполнительна. Зелья, конечно, та ещё гадость, но жить хочется, несмотря на то, как эта самая жизнь живётся… Так что, говоришь, с бургомистром? Сняли? За что?

Искусно подкрашенные глаза взирали на меня с неподдельным сочувствием.

– За взятки, – пояснила Ализарда тоном, который обычно используют при общении с несмышлёным ребёнком. – За что же ещё? Рута! Ужин в этом доме всегда так нерасторопно подают, или только мне так везёт?

Я оглянулась: в дверях гостевых покоев, занимаемых тётей в каждый приезд, маячила кухарка.

– Так я уточнить пришла, дэйна Данвел,– ширококостная Рута с плоским как блин лицом почтительно присела в сторону Ализарды. – Где прикажете накрыть, в чайной комнате или в обеденном зале?

И каждый раз, каждый раз уточняла! Почему этот вопрос ни разу не возникал во время нечастых визитов драгоценного моего супруга?

– Рута, а что, обеденный зал уже привели в порядок? Очистили от сваленного в него хлама, вытрясли ковры и мебель, заменили портьеры, да? – я говорила почти ласково. – Трещины в стенах заштукатурили, полы надраили? Про светильники и упоминать не стоит, не буду.

– Дэри… – тихо-тихо одёрнула меня Ализарда. – В самом деле, Рута, сколько можно спрашивать одно и то же! Сервируйте там же, где и в прошлый раз.

Одарив меня непроницаемым взглядом, кухарка удалилась. Я протянула руки к разгорающемуся в камине огню.

– Совсем не слушаются? – тётя взглядом указала на дверь.

– Почему же. Рута ещё ничего. Иногда мне кажется, она позволяет себе лишнего под влиянием Яолы. С Яолой сложнее, ты сама видела. Яола хочет служить в замке, сверкающем роскошью и богатством. Вменяемую хозяйку хочет и командовать несколькими десятками слуг. А у нас две башни разрушены, кровля и лестница в западном крыле требуют капитального ремонта, да на борьбу с пылью и запустением всего две служанки, одна из которых к тому же моя горничная. И расширения штата слуг не предвидится. Я, как ты знаешь, сама не считаю зазорным брать в руки метлу и тряпку и этим, кажется, ещё меньше положенного почтения вызываю. – Я вздохнула и поспешила сменить тему: – Рута, кстати, рыбу твою любимую запекла; хорошо, что ты предупредила о приезде, я хоть как-то успела подготовиться.

– Да ну что ты! – меня ласково обняли и чмокнули в нос. – Разве я важная птица, чтобы устраивать приём по высшему разряду! У меня самые скромные запросы, ласточка моя, а ты – умница. С экономкой я побеседую, будь спокойна. Прости меня: не в таких условиях ты должна жить, Дэри.

Я вяло отмахнулась. Бейгор-Хейл начал разрушаться ещё при дедушке, Самарисе Данвеле. Земли уже тогда приносили невысокий доход, но молодой владетель Бейгора не стал искать способы исправить положение, а переехал в столицу, где семье Данвел принадлежал небольшой, но крепкий особняк. Там обзавёлся семьёй, там появились на свет обе его дочери: моя мама, а позже Ализарда. Замок же, долгие годы стоявший без хозяина, совсем загрустил. Меня привезли сюда где-то два с половиной года назад. Денег на восстановление некогда величественных стен не было. Прислугу мой супруг нанял в очень ограниченном количестве, поэтому никто и не требовал, чтобы каждое помещение замка было приведено в надлежащий вид. Хозяйские покои, несколько гостевых комнат, малая чайная, где я обедала одна или в компании редких гостей, рабочий кабинет да пустая библиотека, которую я оборудовала в свою мастерскую – вот, пожалуй, и всё, на что хватило усилий. Ещё был садовник, но одного немолодого брюзги не хватало на обширный, давно заросший парк. И привратник Олир, появившийся в Бейгор-Хейле позже. Этот, на мой взгляд, в штате вовсе не требовался, но мой муж Верген думал иначе и с моим мнением не считал нужным считаться.