Кому я могу доверить ещё одну тайну? После судебного процесса над отцом весь мой круг общения сузился до тёти и мужа. Вергену я больше не доверяла. С друзьями и соратниками отца я потеряла контакт давно: от опального мага-алхимика вчерашние самые преданные люди отвернулись очень быстро. Да и не напоминала я о себе, напротив, пряталась за новым именем от всего мира. Замковая прислуга? Определённо нет, не верилось, что кто-то из этих нерадивых, не упускающих случая позубоскалить над хозяйкой, водил полезные знакомства или хотя бы владел редкой ценной книгой, в которой можно было бы вычитать что-нибудь о неизвестном заклятии. Поделиться с Лиз?.. Она единственная, кто поддерживал и помогал по мере сил и возможностей. Кто знал о моей главной цели и молчал.

Я пила остывающий отвар с яркими нотками чабреца и смородины, смотрела, как сычик ловко расправляется с нарезанными кружочками овощами, и гадала, когда же следующий оборот. Как же не хватало обыкновенной человеческой речи!

Но дни сменяли друг друга, а Рене не торопился сбрасывать пёрышки. Осень, тёплая и яркая, заглянула в Бейгор-Хейл и осталась, раскрасила первыми мазками багрянца и прозрачного золота заброшенный парк, высыпала на клумбы возле главного входа россыпь звёздчатых разноцветных цветов. Я просмотрела немногие сохранившиеся в библиотеки книги, надеясь найти в них упоминание о редких заклятиях. Напрасная надежда: стоящих книг в замковой библиотеке не осталось. Не забывала и о своём единственном желании. На его исполнение требовались деньги, поэтому безо всякого волшебства я продолжала колдовать над картинами: продажа пейзажей и натюрмортов позволяла выручить хоть сколько-нибудь серебряных, а то и золотых монет, каждая из которых приближала меня к цели. Медленно, но уж как есть.

И ждала, каждый день ждала.

Из одежды, оставшейся от деда, я подобрала кое-что для Рене. Да, рубахи и штаны, что носил в молодости Самарис Данвел, давно вышли из моды, но это лучше, чем халат.

Подумывала и о том, чтобы отселить сыча вместе с его клеткой в пустую спальню по соседству. Мало ли, в какой момент наступит следующий оборот, да и хоть какие-то приличия соблюсти не мешало бы. Подумала-подумала, представила всё это – и оставила клетку на своём месте.

Рене, по устанавливающейся привычке, явил своё тощее длинное тело неожиданно. Я читала у окна, когда позади, со стороны постели, раздался скрип многострадальной моей кровати. Судя по звукам, свалился сычик откуда-то сверху.

– Рро-ох-х-х! – Не то стон, не то проклятие.

Я стремительно развернулась на звук, тут же охнула, вспомнив, в каком виде является Рене и для чего, собственно, я дышала пылью, роясь в шкафах в поисках одежды. Стараясь не смотреть в сторону постели, метнулась к двери и заперла её, после чего бочком вернулась к креслу.

– Ты живой?

В углу, где стояла моя постель, слышалась вялая возня, перемежаясь с неизвестными мне ругательствами. При повторном «ррохе» я вспомнила и об оставленной на покрывале книге, толстой, с металлическими уголками: похоже, на неё и состоялось неудачное приземление.

– Частично, – сдавленно отозвался птиц.

Снова возня и невнятное бормотание сквозь зубы.

– Тебе помочь? Прости, я совсем забыла про эту книгу, кто же знал… Сильно ушибся? Может, холодное приложить, а то синяк, чего доброго…

– Не надо… – Простонал несчастный. – Ох, не так я… представлял, как буду вновь валяться… на мягкой перинке…

– Рёбра отбил? – Посочувствовала я.

– Если бы рёбра… Дэри, можно попросить… у тебя тот халат?

Рене снова говорил через силу.