Я даже не задумывалась над тем, что трогаю труп. Во-первых, в мозгу на данный момент включился сыщик, и отключилась девушка. А во-вторых, трупов так близко я не видела. И не могла воспринимать убитую как мертвое тело.

Тут мой слух уловил шевеление, я повернула голову. Из-за кустов появились два полицейских и один из них громко скомандовал:

- Встать, руки вверх! Именем Раальской империи вы арестованы!

Я оглянулась, стараясь разглядеть убийцу. Только наставленный на меня револьвер подсказал, что за преступника приняли меня.

- Ребята, я не убийца! – возмутилась такому вопиющему факту. – Лучше ищите того, кто это сотворил!

С этими словами попыталась опустить руки вниз. Но второй прикрикнул:

- Все вы так поначалу говорите. Стоять и не шевелиться!

Когда на тебя в упор наставлен пистолет, начинаешь поневоле подчиняться. Я замерла.

- Поручик Шведски, что у вас здесь? – из-за спины раздался знакомый голос.

Я облегченно вздохнула и уже хотела развернуться к Ребуни. Больше всего меня напрягала мысль, как объясню Николасу свое отсутствие утром в госпитале у Миси. Но тут же почувствовала очередной тычок под ребра и услышала окрик:

- Стоять!

Второй бодро отрапортовал, вытянувшись по струнке:

- Господин начальник, мы поймали серийного убийцу!

- Где? – сурово уточнил Рибуни. – Пока я вижу лишь труп молодой женщины и мою испуганную   невесту.

- Невесту? – лица полицейских вытянулись, как, впрочем, и моё. Лишь с той разницей, что я вслух этого не кричала.

– Наши поздравления, господин начальник! - прищёлкнул каблуками тот, которого назвали поручиком.

- А что она здесь делает? – шепотом усомнился второй. Но этого вполне хватило на то, чтобы он побледнел под взглядом начальника и тоже вытянулся. Ночное небо уже начало светлеть, и разворачивающаяся картина была хорошо видна.

Мертвая женщина лежала, похожая на фарфоровую куклу. В ее лице не было ни кровинки. На теле ран видно не было. Казалось, что она прилегла отдохнуть и уснула. И тут меня затрясло. Я вдруг отчетливо поняла, что произошло, и что могло бы произойти со мной, окажись я на ее месте. Нервно затрясла головой и закрыла лицо руками, не в силах смотреть на происходящее.

- Вы всё ещё здесь? Марш убийцу искать! Тоже мне Пинкертоны! – кто такой Пинкертон я уже знала. По звукам  поняла, что полицейские ушли. И, не давая себе отчета, кинулась на грудь Владмиру и зарыдала.

-Тише, тише! – он гладил меня по спине оной рукой, а второй прижимал, делясь теплом. – Мари, ты что со мной делаешь? Я же с ума сойду!

С этими словами он поднял мое лицо за подбородок и всмотрелся в заплаканные глаза. Затем покачал головой. Я подумала, что сейчас он начнет меня отчитывать. Но он неожиданно впился в мои губы поцелуем.

Этот поцелуй был другим. Нет, нежности в нем не было. Отторжение и неожиданность отсутствовали тоже. Я сама подалась навстречу Владмиру, упиваясь бурей, зарождавшейся в моей груди. Вцепилась в его плечи, чтобы не упасть и прижалась сильнее, ища опору в крепком теле. Было горячо, сладко и совсем не страшно. Все ужасы отошли на второй план.

Но ровно до той секунды, когда он оторвался от меня и сердитым голосом спросил:

- Успокоилась? Теперь отвечай, что ты здесь делала?

- Я же уже объяснила, что пришла на крик. Что здесь может быть непонятного? – голос дрожал, и совсем не от страха.

- А то, как можно догадаться самой лезть в лапы убийце? А если бы он тебя заметил, то вряд ли оставил в живых. Мы его так давно не можем поймать по одной простой причине: он не оставляет живых свидетелей, - черные брови сурово сошлись на переносице. Нижняя губа упрямо подалась вперед. Один в один обиженный ребенок, которому не дали игрушку. Я нервно хихикнула. - Мари! Здесь люди гибнут, и нет ничего смешного.