– Тогда вам придется сделать крюк миль в десять, – заметила я, – ведь Рид-холл в другой стороне.

Томас взял свой плащ.

– Передайте мой поклон Ричарду.

Он поспешно покинул гостиную, и звуки его шагов эхом разнеслись по коридору. После краткого молчания я тоже удалилась под предлогом того, что мне пора прилечь и отдохнуть.

В нашей спальне уже горели свечи, и я, стоя перед зеркалом, вытащила из прически валики. Тусклые и истонченные пряди волос рассыпались по плечам, и я принялась старательно расчесывать их. Подойдя к окну, чтобы закрыть шторы, я увидела в стекле силуэт Ричарда, он стоял на пороге спальни.

– Сегодня вы будете спать здесь? – спросила я.

– Полагаю, да.

Я повернулась к нему, и у меня вдруг екнуло сердце.

Руки его покраснели от крови. Она покрывала его дублет, кровавые брызги также попали ему на лицо и испачкали руки до локтей.

– Что произошло?

– Я распорядился принести воды.

Он попытался вытереть руки о рукава, но кровь уже засохла. Пальцы вокруг ногтей побурели.

– Чертовщина какая-то, – продолжил он, – мне еще не приходилось видеть собаку, чье поведение так напоминало бы волчье.

Подойдя к кровати, я села на нее и сбросили туфли.

– Это же невозможно. В наших краях уже много лет не видели волков.

Мне подумалось, что сегодня ночью мы опять будем спать обнявшись и он согреет меня своим теплом. Может даже, я, как раньше, пробегу пальцами по его спине. А, может, он даже поцелует меня, и я вновь почувствую твердость его копья. Даже если бы мы никогда больше не спали вместе в одной кровати, я никогда не забуду мягкий жар его торса под кончиками моих пальцев. Но внезапно я вспомнила о тайном письме, и мои мечты рассеялись.

– Неужели овца сдохла? – спросила я, повернувшись спиной к Ричарду, чтобы он распустил шнуровку корсета.

– Нет. Мне самому пришлось добить ее.

– А собака? Какой породы?

– Не знаю, просто лохматая коричневая дворняга. Она убежала, я не успел поймать ее. Потом я еще пытался выяснить, чья это могла быть собака.

– А я наняла повитуху, ту девушку, которая спасла меня.

– Правда? Как ее зовут? Значит, она повитуха?

– Алиса. Она очень опытная, – добавила я, избегая его взгляда, – надеюсь, вы не будете возражать… я предложила ей взять на время одну из лошадей с нашей конюшни, пока она будет навещать меня.

– Не одного из моих рысаков?

– Нет, серую упряжную кобылу. Она уже довольно старая. Ричард… – я помедлила, подавляя волнение, – а теперь вы снова будете всегда спать со мной?

– Многие супруги спят в отдельных комнатах, в этом нет ничего необычного, – спокойно ответил он.

– Но ведь положено…

– Глупости. Кроме того, вы уже ждете ребенка. И нам все равно не удастся зачать второго.

Но я уже не слышала его, поскольку сняла сорочку. Тонкая красная струйка стекала по моему бедру. Я приложила к ней палец, чтобы остановить, и панический страх навалился на меня, как грозовая туча. Закрыв глаза, я начала молиться.

Ричард тихо похрапывал, а мне не спалось, я лежала рядом с ним, неподвижная, как бревно. В конце концов, поднявшись, пошла прогуляться по большой, залитой лунным светом галерее. В доме стояла тишина, а полированные половые доски поблескивали, словно снег. Я тихо ходила взад-вперед, с востока на запад и обратно, и половицы тихо поскрипывали под моими ногами. В спальню я вернулась перед рассветом. Не раз еще я рассматривала высохшую струйку крови, она постепенно растерлась по моей коже, показывая, что же произошло, вернее начало происходить, но прекратилось. Быстро опустив ночную рубашку, я не дала Ричарду возможности что-то заметить, тем более что он старательно смывал с себя овечью кровь. Ее запах доносился и до кровати, и я невольно испытала отвращение и страх, точно один только запах крови мог вызвать кровотечение и у меня.