- Это тот, который Дмитрий, - передразнивая меня, она выдает шокирующую новость.

Интересно, очень интересно.

- А он хоть знает, что ты его девушка? – я приподнимаю бровь.

- Не твое дело, - дерзит она.

- Ну почему же? – напряжение отпускает меня. Какая-то столичная чика, работающая на побегушках у «моей семьи» мне не страшна. И не таких обламывала.

Она делает шаг мне навстречу.

- Я тебя предупредила, дрянь. Не послушаешь – пожалеешь, - шипит она.

- Да? И кто заставит меня пожалеть? Ты что ли? Или сам Дима? – я отбрасываю на кровать ноут и складываю руки на груди.

Она делает еще один шаг ко мне. Глупо. Очень глупо.

Останавливается совсем рядом.

- Я тебя уничтожу! Превращу твой визит сюда в ад. Ты будешь бежать отсюда в свой Мухосранск, сверкая пятками, и радоваться этому. Потому что я…

- А теперь послушай меня, подруга, - кладу руку ей на плечо.

Ее глаза сверкают ненавистью, но лишь на мгновение. Затем в них появляется боль.

Я загоняю свой большой палец ей под ключицу и заставляю рухнуть передо мной на колени. Старый испытанный прием.

- Я ни на что не претендую, кроме того, что мое по праву. И если ты не в курсе, я – племенная внучка Нелли Эдуардовны. Дима - мой дядя.

На хищном личике сквозь боль проступает удивление. Так, прислуга не в курсе господских дел. Интересно.

- Себя обижать я не дам никому, тем более такой пигалице как ты. Усекла?

Она молчит. А я нажимаю сильнее. Она вздрагивает и скулит.

- Усекла?

Она неуверенно кивает.

- И это я могу твою жизнь превратить в ад, а не ты мою. Потому что в земном аду я уже бывала несколько раз.  Вряд ли у тебя хвать фантазии придумать что-то новое.  И еще. Закатай губу, Дима не для тебя. Это тебе так, дружеский совет. А теперь брысь отсюда.

Отдергиваю руку и слышу громкие хлопки.

Поднимаю взгляд и встречаюсь с потемневшими глазами. Его глазами. Замираю на месте. Рядом все в той же позе, стоя на коленях, замирает Женя.

Отлепившись от дверного косяка, Дмитрий продолжает громко хлопать. Его лицо – непроницаемая маска.

- Я вижу, ты устроилась на новом месте. Женя, в мой кабинет.

На несколько томительных секунд повисает звенящая тишина.

- Живо! – командует опекун.

Девушка вскакивает и уносится.

- Будешь ругать? – смотрю, гордо вскинув подбородок. Уж что-что, а встречать наказания гордо я умею. Спасибо воспитателям!

- Нет, - он качает головой. – За что?

- За то, что повредила твою игрушку, - бросаю небрежно, а на самом деле хочу ужалить его больнее. Сама не знаю почему.

- Игрушку? – он удивлен. – Женю? Хм, она…

Он умолкает, не находя слов. А я чувствую, что попала в точку.

- Скажешь, ты не играл с ней? В босса и подчиненную? Хозяина и горничную? В…

- Хватит! – грозный рык, обрывает меня на полуслове. – Тебя это не касается!

- Меня это касается, пока такие вот Жени будут пытаться зажать меня по углам. Ты просто скажи мне, сколько их в твоем доме. Я хоть буду знать. А то пойду ночью в туалет, а они меня того…

- Я с этим разберусь!

- Конечно, разберись, - я вдруг вспоминаю надменное  выражение лица его матери, когда она отдавала распоряжения прислуге.

Пытаюсь повторить его. С удивлением и радостью замечаю, как меняется лицо Дмитрия. Как на его щеках вспыхивает румянец. Как расширяются от удивления его глаза.

Он разворачивается на каблуках и широкими шагами направляется на выход. Молча.

Я выдыхаю.

На пороге он останавливается.

- Не племенная.

- Что? – не понимаю, о чем он.

- Не племенная внучка, а внучатая племянница.

- Да по фигу, - машу рукой.

В ответ получаю долгий пронзительный взгляд. Кажется, что он сканирует, пробирает меня до печенок.